Партия. Тайный мир коммунистических властителей Китая - страница 114

Шрифт
Интервал

стр.

Как только проблема стала достоянием общественности, Отдел пропаганды ЦК мгновенно сменил галс. Он не был напрямую замешан в первоначальной попытке скрыть факты, хотя его же собственные предолимпийские цензурные ограничения давали шицзячжуанскому филиалу все основания подавлять негативные новости. Когда Игры закончились, перед отделом встала задача контролировать прессу и направлять общественное мнение. Нельзя было допустить, чтобы гнев пострадавших семей перерос в нечто более серьезное и политически окрашенное. Кроме того, скандал не должен был бросить тень на высшее руководство.

Для борьбы с правовыми последствиями к делу привлекли еще один теневой орган, а именно Комиссию ЦК КПК по политическим и юридическим вопросам. Ли почувствовал влияние этой комиссии, едва занялся организацией группового иска от имени своих клиентов. Первый по счету звонок, советовавший ему отказаться от тяжбы, поступил из Всекитайской адвокатской ассоциации. «Вы должны верить в партию и правительство!» — сказали ему. Вскоре Ли вызвали на совещание, где дали еще одно ценное указание: «Не беритесь за это дело и не пытайтесь представлять клиентов из других провинций!» Затем подключилось и Пекинское управление по делам юстиции: «Немедленно сообщите, если займетесь этими делами!»

Адвокатская коллегия, Пекинское управление и прочие органы, связанные с отправлением правосудия, подчиняются Комиссии ЦК КПК по политическим и юридическим вопросам. Надзор она осуществляет закулисным способом, с помощью партячеек, которые должны наличествовать во всех подразделениях правовой системы. К примеру, секретарь партийного комитета Ассоциации адвокатов был штатным сотрудником Пекинского управления, которое подчинялось Минюсту, а Минюст, в свою очередь, подчинялся политико-юридической комиссии ЦК. «Эта комиссия — как паук, сидящий в центе паутины, — сказал Ли. — Она контролирует все ниточки, связывающие полицию, прокуратуру, суды и судейский корпус».

Ли, убежденный христианин, открыто носит браслет с надписью «Молитесь за Китай». По его словам, всякий раз, когда ему советовали бросить тяжбу, он принимался спорить. «Они недовольны, что я организовал эти частные дела, — говорит Ли. — Им вообще не нравится частное вмешательство». Партийные органы предпочитают реализовывать власть не напрямую, а через дополнительную прослойку в виде госучреждений или подконтрольных государству профессиональных ассоциаций. «Один местный журналист, — признается Ли, — сообщил, что Комиссия приказала приструнить адвокатов». Во многих смыслах их беседу можно считать уникальным, сугубо китайским явлением. Журналист владел важной информацией о партийных манипуляциях правовой системы; такая новость, безусловно, заслуживает распространения в СМИ. Однако он мог передать ее только в приватном разговоре, поскольку пропагандистское крыло партии запрещает подобные публикации в широкой печати. Как рассказывает Ли, адвокаты-добровольцы начали один за другим выходить из игры. Кто-то поверил угрозам, что будет отобрана адвокатская лицензия. Многие прекратили участие, когда суды попросту отказались принимать их дела к рассмотрению.

Подобно Отделу пропаганды, Комиссия ЦК КПК по политическим и юридическим вопросам заведует весьма чувствительным политическим механизмом. Требуется обеспечить отправление правосудия в глазах общественности, но при этом не дать ситуации выйти из-под контроля. Для начала комиссия решила одним махом разделаться с судебным процессом над госпожой Тянь и ее основными подельниками. Заседатели в количестве трех человек проявили усердие, достойное самой жестокой потогонной системы: приступив к рассмотрению материалов в половине девятого утра 31 декабря, они не вставали с мест на протяжении более полусуток, то есть освободились лишь в одиннадцатом часу вечера. Что же касается приговоров для Тянь и еще двух десятков человек, обвиненных в целом букете преступлений, их зачитали тоже в течение одного-единственного заседания всего месяц спустя.

Хотя судебные процедуры были ускорены, чтобы семьи подсудимых не успели выразить протест, приговоры оказались без поблажек. Три распространителя «протеинового порошка» получили высшую меру (с отсрочкой в единственном случае). Тянь приговорили к пожизненному заключению. Мэр Шицзячжуана был уволен — как и ряд его ближайших подчиненных. Секретарь горкома, самое высокопоставленное должностное лицо в городе, в конце концов тоже был смещен. А Ли Чанцзян — тот самый начальник пищевой инспекции, который год назад возмущался зарубежной «клеветой» на низкое качество китайских пищевых продуктов, — с позором ушел в отставку. Десятки тысяч семей получили компенсацию согласно графику, разработанному властями. Ну и напоследок, чтобы покончить со скандалом и пригасить общественное возмущение, Верховный суд КНР согласился провести выездную сессию в Шицзячжуане для рассмотрения исков от пяти пострадавших семей.


стр.

Похожие книги