Потому и во второй раз… Когда Колю огорчил ещё один быстроногий губарь… Донельзя опечаленный Коля сделал новую зарубку на пластмассовой рукояти автомата-ублюдка, с которым постоянно ходил в караул. Ведь строгий учёт сбежавших афганцев разведчик-пулемётчик Мацыгин вёл на рукояти своего родного ручного ПК. А на постоянно арендуемом АКСУ подсчитывались наши беглецы-разбойники. Так во-от!.. Коля сделал вторую зарубку и без лишних слов отдал свой укороченный автомат напарнику-выводному. И уже привычным жестом взялся за совковую лопату.
А в третий раз, который случился совсем недавно… Арестованный сбежал от Коли прямо из внутреннего дворика караулки. Здесь губари проводили своё свободное время, когда у них не имелось каких-либо работ. По своему обыкновению они ходили по кругу, топая своими казёнными ножками по нескончаемой тропинке, выполненной в виде кольца. И вот один арестованный испросил у выводного Коли разрешения облить горячей струёй холодный глинобитный забор. Ведь местный туалет уже был занят другим губарём, который решил отсидеть там весь свой срок. Ну, чтобы не бегать как лошадка по одному и тому же кругу. И добросердечный Мацыгин разрешил учинить акт вандализма над ни в чём неповинным забором караулки.
Арестованный солдатик отошёл в уголок и сделал там своё чёрное дело. Однако невысокий забор всё-таки устоял и не рухнул под мощным напором стремления к свободе. Разочаровавшись в своём первоначальном замысле, предприимчивый губарь Кацюба заправил обмундирование, затем оглянулся на выводного Николку и приветливо ему улыбнулся. И пока доброе пензенское сердце таяло в блаженной истоме всенародной любви… Этот наглец-губарь подтянулся на руках и беспрепятственно уселся верхом на заборе. После этого потенциальный нарушитель помахал Мацыгину ручкой, чтобы таким жестом обозначить момент своего расставания с полюбившейся ему гауптвахтой… Да и спрыгнул вниз… И помчался вдаль… Разъярённый медведь Коленька подбежал к забору, но перескочить через эту преграду так и не смог… Обозлённый пензюк даже вскинул свой автомат… Но… Выстрелить в спину убегающему солдату… Коля так и не смог…
— Да ж-жалко ведь! — говорил он, ставя свой АКСу в оружейную пирамиду караулки. — Пацаны!.. Вы только вещи мои с собой прихватите… Хорошо?!
Остальные караульные обещали Николке присмотреть за его личными вещами… После чего Мацыгин в добровольном порядке пошел в каморку начальника гауптвахты. Капитан Лютый едва только завидел Колю без автомата и ремня, то сразу всё понял… И молча выписал ему записку об аресте на трое суток…
А сбежавшего солдата Кацюбу искали всем батальоном… Нашли его только на четвёртые сутки, когда все почти разуверились в положительных результатах поисков. Ведь дезертир мог запросто перейти на другую сторону… Но Кацюбу нашли на военной свалке, где он оборудовал себе тайное убежище. И беглеца возвратили в наш батальон. А через три дня переправили в другое место службы…
К этому моменту Коля Мацыгин всё ещё сидел на губе. Ведь ему накинули дополнительный срок. Никто же не знал, что этот Кацюба будет хорониться от всех так долго. Если прежде беглецы довольствовались только хорошим обедом и купанием, после чего добровольно возвращались обратно под крылышко Лютого… То рядовой Кацюба попортил нервы всем военнослужащим нашего батальона.
После этого инцидента разведчика Мацыгина перестали назначать в караул. Однако командир первой роты по-прежнему доверял самому рослому солдату своего подразделения. И на эту апрельскую войну Коля опять отправился в качестве личного телохранителя капитана Перемитина. И ручной пулемётчик Коля старался оправдать оказанное ему высокое доверие…
А сейчас он пришёл в гости в третью разведгруппу. Благо, что ядро отряда располагалось совсем неподалёку.
— Ну, что-о?! — спросил я его, пожимая крепкую ручищу. — Сколько духов на этот раз упустил?
— Ни одного! — горделиво заявил Николка. — Ты бы послушал…
И действительно… До нашего появления разведчик Коля рассказывал всякую всячину. Как они задолбили караван. Сколько взяли оружия и боеприпасов. Какое трофейное барахло досталось им попутно с военным имуществом духов. Сколько мешков с сухофруктами… А сейчас Мацыгин дошёл до самой яркой части своего рассказа…
