В отличие от остальных легенд, при жизни Мандра был относительно неизвестным человеком, поскольку его активность ограничивалась исключительно Любаной. И вот, став объектом интереса легенды, Оазис получил прекрасную возможность выйти на совершенно иной уровень.
«Я тоже стану легендой».
Возможно, он станет плечом к плечу с Крюгелем и Гридом, которых раньше видел только по телевизору. Возможно, он тоже сможет жить, как популярные голливудские актёры. Оазис попросту не мог упустить этой возможности, а потому почтительно склонил свою голову перед ножнами Непобедимого Короля и ответил:
— Я буду следовать за вами. Пожалуйста, сделайте меня мастером.
После этого Оазис получил многоступенчатое задание, прохождение которого у него отняло практически год. И если раньше он считал, что нахождение старых ножен и предоставленная ему возможность стать легендой — чистая удача, то теперь он понимал, что всё это — плод его собственных усилий. Если бы он был обычным человеком, подобный шанс никогда бы ему не представился.
В конце концов старые ножны дали ему выбор. В процессе выполнения классового задания, конечной наградой которого было становление Преемником Непобедимого Короля, он согласился на войну против Сахаранской Империи. Тот, кто всегда прятался в безопасных местах… Тот, кто всегда отказывался от опасных приключений и заданий… У него тоже были свои надежды и мечты, а потому он решил рискнуть и всё-таки стать главным героем.
Однако вскоре ему суждено было понять, что мечты — это всего лишь мечты.
Прошло уже достаточно много времени с тех пор, как его поле зрения начало мигать красным. Оазис больше не сопротивлялся рыцарям. Пассивная Супер-Чувствительность и сопротивление статусным эффектам, полученные после того, как он стал кандидатом в Преемники Непобедимого Короля, всё ещё действовали, однако его физическая и психическая силы были на пределе. Не помогали даже эффекты «бесконечной Выносливости» и «многократного увеличения характеристик», полученные в качестве привилегии от выполнения задания.
Итак, Оазис кое-что понял.
«Причина, по которой я ни разу не проигрывал, заключается в том, что…».
… Когда было по-настоящему опасно, он попросту сбегал. Он не сражался до самого конца и не проходил через ужасные испытания, как это делал Непобедимый Король.
«Я…».
Он не был квалифицирован для того, чтобы называться Преемником Непобедимого Короля. Сердце Оазиса признало эту ужасную реальность. Мечта, к которой так стремилось его сердце, была разрушена.
А затем к нему подошла 1-й Рыцарь Мерседес, окруженная тысячами имперских солдат. Очаровательная и в то же время холодная женщина… Та, о противостоянии которой Оазис не мог даже помышлять. И в глазах этой женщины, смотревшей на Оазиса, не было никакого вдохновения.
— В конце концов, мятежники подавлены. Ты провалил свой дебют, а потому скоро лишишься права называться Преемником Непобедимого Короля.
«… На самом деле, я никогда не был квалифицирован, чтобы делать это», — молча закрыв глаза, подумал Оазис. Он не боялся встретиться со своей первой смертью и не сожалел о том, что потерял возможность стать Преемником Непобедимого Короля. В конце концов, рождённому ползать не суждено летать, а потому Оазис приготовился вернуться на своё прежнее место, как вдруг…
— Здравствуй, юная леди. Давно не виделись, — раздался чей-то голос.
И сила этого голоса была настолько велика, что взгляды тысяч военнослужащих тут же устремились в его сторону. Оазис также машинально повернулся и… увидел «его».
«Бог Войны…?».
Арес. Помимо Крюгеля и Грида, это был ещё один главный герой этого мира. И он появился на поле боя!
— Прости, но я должен забрать этого ребёнка с собой.
— Ты…!
Впервые с самого момента начала боя выражение лица Мерседес исказилось. Она ненавидела Ареса, который осмелился пойти против империи и основать своё собственное королевство. Само его существование было для неё нестерпимо.
А тем временем справа и слева от него появились Скотт и Лакки, закончившие активацию своих самых лучших навыков.
И Арес не упустил эту возможность. Возглавив 50,000 солдат Вальхаллы, благодаря чему его характеристики значительно возросли, он прорвался сквозь имперскую армию и, подбежав к Оазису, с ухмылкой заявил:
