Одна и та же мысль одновременно пришла в голову нам обоим. Да, но в мире столько людей…
Тем не менее, мы оба внезапно взбодрились. И, в обновленном состоянии духа, задумались о нашей ключевой задаче: как оповестить род человеческий о ллойгор. Вряд ли эти твари неуничтожимы — иначе они бы не взяли на себя труд уничтожить Чикно за то, что слишком распустил язык. Вероятно, их можно истребить с помощью подземного атомного взрыва. Ллойгор никак себя не проявляли на протяжении многих веков; значит, могущество их ограниченно. Если бы мы располагали неоспоримыми доказательствами их существования, наши шансы противостоять угрозе оказались бы весьма велики.
Отправной точкой, самоочевидно, был лландалффенский взрыв. Он неопровержимо свидетельствует о реальности этих сокрытых сил; необходимо, чтобы общественность о том узнала. В каком-то смысле, смерть Чикно нам только на руку: ллойгор раскрыли свои карты. Мы порешили утром снова съездить на место взрыва и составить подробное досье. Потом мы опросим жителей Лландалффена и выясним, действительно ли кто-то из них ночью почувствовал запах сернистого ангидрида, и станет ли настаивать на своем, если сообщить, что ветер дул в противоположном направлении. Эрхарт знал нескольких журналистов с Флит-Стрит, которым небезынтересно все таинственное и сверхъестественное; он с ними свяжется и даст понять, что есть материал для сенсационной публикации.
По возвращении к себе в гостиницу поздно вечером я облегченно перевел дух: таким счастливым я вот уже много дней себя не чувствовал. В ту ночь спал я крепко, без сновидений. Когда же наконец проснулся, время завтрака давно прошло, а я ощущал себя совершенно разбитым. Решив, что слишком долгий сон мне не на пользу, я попытался дойти до ванной комнаты: голова раскалывалась, как при гриппе. Я принял две таблетки аспирина, побрился, спустился вниз. К счастью, такого рода симптомы больше ни у кого не наблюдались. Кофе и гренок с маслом слегка подкрепили мои силы; и я списал все на самое обычное перенапряжение. И позвонил Эрхарту.
— Боюсь, он еще не встал, сэр, — сообщила миссис Долгелли. — Сегодня утром он неважно себя чувствует.
— Что с ним такое?
— Ничего особенного. Просто очень устал.
— Я сейчас буду, — пообещал я. И попросил регистратора вызвать мне такси; сам я еле ноги передвигал.
Двадцать минут спустя я уже сидел у изголовья Эрхартовой кровати. Выглядел он еще хуже меня, да и чувствовал себя ужасно.
— Мне страшно досадно это предлагать, учитывая, как нам обоим скверно, — проговорил я, — но сдается мне, надо нам как можно скорее убираться из здешних мест.
— Давайте подождем до завтра, — простонал полковник.
— Завтра нам станет еще хуже. Они выпьют все наши силы до последней капли, и в итоге мы не переживем самой пустячной простуды.
— Пожалуй, вы правы.
И хотя все это предприятие представлялось настолько тяжким и мучительным, что и словами не выразишь, я дополз-таки до гостиницы, уложил чемоданы и заказал такси до Кардиффского вокзала, рассчитывая сесть на трехчасовой лондонский поезд. Эрхарту пришлось совсем туго: миссис Долгелли, выказав неожиданную силу духа, отказалась паковать его вещи. Полковник позвонил мне; я с трудом дотащился обратно к нему, мечтая лишь об одном — снова залезть в постель. Но усилия мои не пропали втуне: я слегка ожил, а к полудню и головная боль прошла; я почувствовал себя гораздо лучше — вот только в мыслях ощущалась странная легкость. Я объяснил миссис Долгелли, что получил срочную телеграмму, и наша поездка в Лондон — это вопрос жизни и смерти; экономка мне поверила, хотя так и осталась в убеждении, что Эрхарт всенепременно скончается по дороге.
Заночевали мы в гостинице «Риджент палас», а поутру проснулись, чувствуя себя превосходно. За завтраком, пока мы дожидались яичницы, Эрхарт заметил:
— Ну что, старина, по-моему, мы побеждаем.
Но ни он, ни я на самом деле в это не верили.
С этого момента и далее моя история утрачивает сюжетную целостность и превращается в набор разрозненных фрагментов и в летопись неизбывного разочарования. Не одну неделю провели мы в Британском музее, ища ключ к разгадке, а потом и в Национальной библиотеке Франции. Книги о культах южных морей свидетельствуют, что там сохранилась богатая традиция, связанная с ллойгор; хорошо известно, что однажды они вернутся и опять завладеют миром. В одном из текстов, процитированном Ледюком и Пуатье, говорится, что ллойгор вызовут «грызущее безумие» среди тех, кого захотят уничтожить, а в примечании утверждается, что «грызущее» в данном контексте означает «разрывать зубами» — примерно так, как человек обгладывает куриную ножку. Фон Сторх описывает некое гаитянское племя, в котором мужчинами порою овладевал демон, заставлявший многих из них убивать жен и детей, зубами разрывая им горло.
