Я не стал рассказывать, что совсем с катушек съехал и в парк мы не доехали. Надеялся, что дети тоже никому не расскажут, в особенности Дайлис.
— …И я не знаю, что у него на уме.
— В каком смысле — что у него на уме?
— Я правда не понимаю. Он им отчим? Так, что ли? А что должен делать отчим, чего я не делаю? И хочет ли он своих детей? Мои ребята говорят, вроде бы Дайлис хочет ребенка, только не прямо сейчас. Ну да у нее еще много времени впереди. И все-таки, если это случится, что будет с моими детьми?
Карло и Джилл вежливо меня слушали. Почти бесстрастно. Я заметил, как у меня дрожит голос.
— Наверное, нам с Дайлис стоит все это обсудить самим. Но ей это неинтересно. Да, а кстати, — перебил я сам себя, стараясь говорить небрежнее, — а что это у него за «духовные поиски»?
Карло ухмыльнулся и поглядел на Джилл, но она не ответила.
— Джо, — сказал Карло, — он мне не кажется ни странноватым, ни… вообще… просто его интересует дзэн, и все. Личный рост, общение с собственной душой и все такое. Вот бы вам встретиться как-нибудь, пойти в лес и устроить джиу-джитсу нагишом.
— Идея замечательная. — Я повернулся к Джилл. — Ну, а ты, Джилл, какого о нем мнения? Он привлекательный? Вот будь ты на месте Дайлис, он бы тебе понравился?
По-моему, Джилл ожидала этого вопроса. Может, ее уже и Карло спрашивал. А может, она сама себя спрашивала.
— Я же не на ее месте, Джо. Так что ничего не могу тебе ответить.
Настало лето, первое в двудомном режиме, и мои финансовые трудности обострились до предела. Дайлис с Крисом и с детьми в середине августа отправлялись на две недели в Прованс. Я на электричке свозил Глорию, Джеда и Билли на денек в Гастингс, на импровизированный пикник с едой из спортивной сумки. Мы сидели на волнорезе.
— Тут воняет, — заявил Джед.
— Слушай, не придирайся, хорошо? Я и так устал до полусмерти, пока вас сюда тащил.
Ребята развлекались, швыряя в море гальку. Я раскрыл сумку с едой: у нас были подсохшие бутерброды с сыром, подгнившие яблоки и подтаявшее «Экономичное» шоколадное печенье. Я сидел в тени, вытянув ноги, и наблюдал, как дети едят и играют. Впервые с того момента, как я остался с ними один, у меня появилась мысль, что больше так не выдержу. Совершенно невозможное раньше теперь казалось правдой: в Далвиче детям было бы лучше. Дайлис и этот мудак Крис обеспечили бы им нормальную жизнь. Я бы виделся с ними, скажем, через выходные, как большинство брошенных отцов. Меня от такого тошнит, но дети-то наверняка свыклись бы. Ну что они потеряют, в конце-то концов?
— Пап. Мне не нравится этот пикник, — сказал Джед.
— Ясно. Мне тоже не очень. Но можем тогда попробовать поймать и съесть чайку. — Джед не засмеялся. — Ладно, — вздохнул я, — пойдем, купим чипсов.
Глория помогла мне упаковаться, и мы устало побрели по гальке обратно. После обеда я собирался пойти в район художников, но Джеда интересовали исключительно аттракционы.
— Нет, Джед, на аттракционы мы не пойдем.
— Почему? — И взгляд такой ровный. Я вижу, что Джед уже продумал все аргументы.
— Потому что там полно народу, да и вообще, зачем швырять деньги на ветер?
— А у меня есть собственные деньги!
Зря я с ним так резко.
— Если бы мы с тобой были вдвоем, тогда да. А так нет.
— Но я хочу потратить деньги на аттракционы!
— Джед, извини, но нельзя.
— Но, пап…
— Нет, Джед. Нет, и все.
— Но, пап…
— Джед, перестань! Я сказал нет, и все! Нет, понимаешь? Нет!
Так-так, еще одна песенка для моего демона-диджея. Хорошенькая коллекция.
— Хорошо, Билли, ладно, испечем этот чертов шоколадный кекс! Но тогда ты будешь мыть посуду!
— Земля, земля! Вызываю Джеда! Джед, выходи на связь, прием!
— Глория, принцессочка моя, ангел мой, любимая моя девочка. Вот когда я стану как Чарли Диммок, научусь бросать топор как Чарли Диммок, и у меня будет столько же свободного времени, вот тогда мы разобьем в саду эту твою дерьмовую клумбу. Договорились?
— Ах вы наглые, неблагодарные, черствые ЗАСРАНЦЫ!
Видите, какие встревоженные личики? Слышите, как хлопает дверь машины?
Дети заснули в автобусе по дороге в тот район Гастингса, где полно сувенирных и антикварных лавок. Потом я посадил Джеда в коляску вместо Билли, а Билли взвалил на плечи. Так мне было тяжеловато идти, зато мы с Глорией могли поговорить.
