Уже пару дней спустя Паола с Тарвином проезжали под аркой, заменяющей Арене ворота. Повсюду висели знамена с восхвалениями скорых Игр, именами чемпионов и адресами мест, где принимались ставки.
– Нужно позаботиться о ночлеге, – сказала вампирша, с тревогой поглядывая по сторонам.
Карманники буквально жили на улицах города, так что ухо требовалось держать востро. Иначе можно было остаться без единого «коня» в городе, где обман и нажива буквально дышали вам в затылок. Проехав пару кварталов, на глаза им попалась вывеска, гласящая, что в заведении «Кот и метла» есть свободные места.
Трёхэтажное здание выглядело не очень новым. И вообще, по наблюдению вампирши, вся архитектура в Арене носила следы упадка и разложения, будто мысли и поступки существ, его населявших, отражались на вещах, их окружавших. Но выбирать особенно не приходилось, завтра начнутся Игры, и со всей империи слетелись желающие попытать счастья. Зайдя внутрь, Паола так же осталась недовольна внутренней обстановкой, но виду не подала. Заказав комнаты на двоих и горячую ванну, Паола едва не сцепилась с владельцем этой гостиницы после того, как он озвучил стоимость оплаты:
– Да ты совсем совесть потерял, душегуб! – возопила она. – Где это видано – по золотому за комнату! У тебя там королева Исилии убирается, что ли?! Спрячь свою мерзкую ухмылочку, проходимец!
Но владелец, низкорослый ллогн, только ухмылялся и продолжал разливать по бокалам тёмный эль группе наёмников со знаками свободных отрядов. Наконец, Паола выдохлась и посмотрела на Тарвина, всё это время стоящего рядом с вежливой улыбкой на лице.
– Если ты закончила, дорогая, – елейным голоском начал он, – то я расплачусь с этим господином, а ты пока иди, проверь номер. Вдруг там действительно клопы размером с леопарда.
– В «Коте и метле» не бывает клопов, господа, – неожиданно заговорил ллогн высоким голосом. – Я самолично плачу господину магу, и он раз в полгода выводит всех паразитов. Так что переживайте за то, как правильно вложить ваши денежки.
Поднявшись наверх и всё-таки проверив комнату на наличие насекомых, Паола решила озвучить родившийся во время дороги у неё план.
– Я сегодня выставлю свою кандидатуру на бои, а ты будешь крутиться неподалёку. Можешь даже деньги поставить. Завтра начнутся бои, так что я постараюсь управиться затемно. Ты же, как только услышишь сигнал, с лошадьми будь у арены.
– Что за сигнал? – в свою очередь поинтересовался камлок.
– Ты поймешь. Главное, со страха не забудь всё то, чем хочешь со мной поделиться, дружок, – глаза вампирши нехорошо блеснули.
– Неужели ты мне всё еще не веришь?! – изумился Тарвин, но как-то наигранно.
И Паола не сочла нужным скрывать это:
– Если вздумаешь меня обмануть, – еще раз напомнила она, – Поверь, я сдеру с тебя кожу и скормлю твоей подруге. И смогу после этого спокойно уснуть.
На этой оптимистичной ноте она оставила своего нежданного союзника в комнате, а сама отправилась к арене. Идти было не далеко и Паола сосредоточенно просчитывала свои действия. Предполагалось, что она выставит свою кандидатуру, и пока будет ожидать боёв, поищет пойманную подружку Тарвина. И смоется до того, как придётся серьезно вляпаться в очередные неприятности. План был прост, но, с учётом импровизации, нравился ей своей наглостью.
Арена занимала центральную часть города, возвышаясь над ним на десяток этажей. Величие внушало уважение своим исполнением. Некогда могучий оплот былого мира сегодня превращен в источник дохода за счет убийства себе подобных. Жестоко, несправедливо, но – такова жизнь. Рядом с ней находились общественные бани, публичные дома и конторы букмекеров, принимающих ставки на того или иного бойца. А также контора, заключающая контракт с каждым, предполагающим, что может сражаться на арене. Вот туда и направила свои стопы Паола.
Отодвинув плечом немолодого верзилу, что исполнял роль и охранника, и зазывалы, она вошла в небольшое, полутёмное помещение, больше всего напоминающее таверну для одного человека. Стол, пара стульев и батарея бутылок с этикетками, указывающими на сорта местного пойла, в диком количестве производимого на частных винокурнях. Тип, сидевший за столом, вызвал у неё мгновенное желание вонзить клыки в его толстую шею. Одетый в давно не стиранную полосатую рубашку, выбившуюся из кожаных штанов, заляпанную жиром и Дарон еще знает, чем. Он, тем не менее, смотрел на вошедшую с видом герцога, увидевшего бездомного попрошайку у себя в сортире. Двойной подбородок, трясущиеся щёки и толстые волосатые пальцы, постоянно крутившие небольшой нож, дополняли портрет.
