Николай к этому времени уже вырос и, уйдя после девятого класса из школы, учился в колледже на менеджера. Марина с ужасом думала, что ей предстоит делать в ближайшем будущем, так как в армию она совершенно не хотела, чтобы он шел, а платить сумасшедшие деньги за платное обучение, она была просто не в силах.
Все это вихрем пронеслось у неё перед глазами и, подойдя к холодильнику, она достала початую бутылку водки, налила себе рюмку и поставила бутылку обратно. Выпила и, зажав рот кулаком, посмотрела, чем бы закусить. Взяла две редиски, помыла и откусила. Редиска была горькая и невкусная. Марина выплюнула её и включила чайник.
Старый телевизор, что стоял на холодильнике, опять барахлил. Она стукнула по нему пару раз, и звук появился. Ожидая, пока вскипит вода, стала смотреть новости.
Диктор рассказывал про Чечню, потом про обстрел американских солдат в Иране, погромах во Франции и все в том же духе. Она поднялась, чтобы заварить чай, а заодно переключила телевизор на другой канал. Там рассказывали про куриный грипп.
— Такое ощущение, что мир сошел с катушек, — подумала она, — И еще удивляются, почему народ так много пьет. А с чего веселиться, если кругом такая безысходность. Кругом стреляют, убивают, а в довершении, того и гляди, человечество коньки отбросит вслед за курами и гусями.
Пощелкав каналы, она остановилась на сериале, который ей не то чтобы нравился, но иногда она его смотрела. Сидя на кухне, она пила чай с остатками недоеденных пряников и смотрела телевизор. Когда кино закончилось, она мельком бросила взгляд на часы. Было начало десятого. Она вспомнила, что хотела погладить белье. Включила видак и, поставив кассету, стала гладить, а заодно смотреть любимый фильм из серии о Джеймсе Бонде. Покончив с делами, пошла ополоснуться.
Заводя будильник, чтобы не проспать на работу, подумала:
— Первый час ночи, а его все нет. Нарочно злит, чтобы я нервничала. Погоди, завтра я тебе устрою головомойку.
Она потушила свет и закрыла глаза, но мысль о сыне не давала уснуть. Где, что, как, почему его нет так долго, навязчивой идеей лезла в голову. Она протянула руку и включила бра. Взяла лежащую на полу возле дивана книжку и стала читать. Прочтя пару страниц, поняла, что не улавливает содержания, потому что мысли крутились вокруг одного, почему Николая до сих пор нет дома. Осознав, что она в который раз посмотрела на часы, которые показывали без четверти час, не выдержала и, поднявшись, достала из сумки сотовый телефон и набрала номер сына. В ответ услышала, что абонент недоступен или временно не отвечает
— Гаденыш, даже телефон отключил, приди только, я тебе…, - и на глазах её навернулись слезы, — Ну, почему так? Она всю душу вкладывает в него, а он так к ней относится? Или действительно, как успокаивают её на работе, у него переходный возраст, мальчик становится мужчиной и характер заставляет, помимо его воли, вести себя именно так? Пустые слова, хотя и в них есть своя правда.
Она лежала, устремив взгляд в темноту комнаты. Ей хотелось одного, чтобы поскорее раздался долгожданный звук открываемой двери, и тогда она, повернется на бок и спокойно уснет. Все станет на место, а утром, она как обычно приготовит сыну завтрак, оставит на столе записку и сто рублей на мелкие расходы. Она забудет сегодняшнее волнение, потому что будет знать, что он спит в соседней комнате и с ним все в порядке.
Ночь, со своим характером и мыслями. Она растянулась в неимоверно длинную, похожую на показ фильма в замедленном варианте, череду мыслей, и до предела обострила все чувства. Час, два. В начале третьего она не выдержала и пошла на кухню. Достав из холодильника пузырек с валерианой, накапала в рюмку двадцать капель, и чуть разбавив водой, выпила. В который раз набрала номер и позвонила Николаю. Пугающая тишина и ничего не говорящий голос оператора, что абонент не отвечает.
В пять утра, когда её просто начало трясти, от вдруг нахлынувшего страха, что с сыном что-то стряслось, она подняла трубку и набрала 02.
—----
Двери лифта открылись, Николай вошел в кабину и нажал кнопку первого этажа. Разговор с матерью окончательно расстроил его, поскольку он рассчитывал, что та даст, хотя бы рублей двести, и тогда можно было бы с друзьями взять несколько банок хорошего пива, соленых сухариков, чипсы, и посидеть за гаражами, вдоль железнодорожной насыпи, где они с детства облюбовали себе место у сломанной березы.
