— Отпустите меня, Ретиф! — прошепелявило создание с мучнисто-бледным лицом и пульсирующим от волнения горловым пузырем. — Эти бегемоты бьются за право расчленить меня.
— Вполне понимаю их чувства. Впрочем, я посмотрю, что можно будет сделать… за определенную цену.
— Я взываю к вам, — хрипло прошептал Йит. — Как к собрату-дипломату, собрату-инопланетянину, собрату-мягкоспинному!
— Почему бы вам не воззвать к Слоку как к собрату-заговорщику? — предложил Ретиф. — А теперь помалкивайте… и, возможно, уйдете отсюда живым.
Более массивный из двух борющихся замшельцев поверг другого наземь. Меньший замшелец беспомощно лежал на спине.
— Это Шатки все еще на ногах, — разобрался Ретиф. — Интересно, кого он поймал… и почему…
Шатки направился к «Мшистому Камню», волоча за собой поверженного противника. Ретиф быстро убрал Йита с глаз долой, заткнув его за сторожевую будку.
— Лучше сиди тихо, Йит. И даже не пытайся улизнуть; я тебя легко догоню. Оставайся здесь, а я попробую что-нибудь предпринять.
Он окликнул Шатки и помахал ему рукой.
Пыхтя словно паровой двигатель, тот остановился перед ним.
— Привет, Ретиф! — выдохнул он. — Ты решил последовать предчувствию; я сделал то же самое. Я увидел нечто странное в этом типе, когда мы проезжали мимо него по проспекту. Я решил проследить за ним и вот оказался здесь. Смотри! Это Слок, пристегнувший мертвый панцирь! Теперь многое становится ясным.
Ретиф присвистнул.
— Так значит, юнцы вовсе не столь юны, как выглядят. Кто-то утаивает всю эту информацию от остальных замшельцев.
— Мягкотелый, — догадался Шатки. — Ты сцапал его, Ретиф. Я видел. Теперь отдай его мне.
— Минутку, Шатки. Это ничего тебе не даст…
Шатки заговорщически подмигнул землянину.
— Я должен отомстить! — прорычал он. — Я испытаю шкуру мягкотелого на разрыв! Его раздавленные останки смоют уборщики лестниц и отправят домой в бутылках!
Ретиф резко обернулся, двумя прыжками настиг улепетывавшего в панике Йита и приволок его обратно к Шатки.
— Дело твое, Шатки, — согласился он. — Я знаю, как важна для вас, замшельцев, ритуальная месть.
— Пощадите! — прошипел Йит, беспорядочно подергивая глазами на стебельках. — У меня дипломатическая неприкосновенность!
— А я не дипломат, — прогромыхал Шатки. — Давай-ка подумаем… Полагаю, стоит начать с одного из этих непристойно подвижных глаз.
Он протянул руку.
— У меня есть идея, — вмешался с видом гениального озарения Ретиф. — Как ты думаешь, просто в виде предположения, сможешь ли ты воздержаться от церемониальной священной мести, если Йит пообещает организовать гроакскую хирургическую миссию для депанциризации почтенных старших замшельцев?
— Но, — запротестовал Шатки, — эти глаза! Какое удовольствие вырвать их, один за другим…
— Да, — прошипел Йит. — Я клянусс в этом; ссамые опытные наши хирурги… целые всводы их, с ссамым отлишным оборудованием!
— Ну, я так мечтал о том, как приятно будет сесть на этого типа; почувствовать, как давит его моя тяжесть…
— Вы будете танцевать с легкостью перышка виссла, — отчаянно убеждал Йит. — Без панциря вы будете прыгать, радуясь возвращению молодости…
— Может, только один глаз? — торговался Шатки. — У него и так останется еще четыре.
— Будь спортивен! — призвал Ретиф.
— Хорошо, — с сомнением согласился замшелец.
— Значит, договорились, — с энтузиазмом закончил Ретиф. — Йит, ты даешь слово дипломата, инопланетянина и мягкоспинного устроить миссию. Экспорт хирургического умения гроаков принесет вам больше прибыли, чем торговля вооружением. И это будет перышком виссла в твоей кепке — если ты провернешь это дело. А в обмен Шатки не станет на тебя усаживаться. В свою очередь, я не буду выдвигать против гроаков обвинений в том, что они вмешиваются во внутренние дела суверенного мира.
Позади Шатки возникло какое-то движение. Слок, выкручиваясь из позаимствованного панциря, с трудом поднялся на ноги… как раз вовремя, чтобы Шатки схватил его, поднял высоко над головой и направился с ним ко входу в «Мшистый Камень».
— Эй! — окликнул Ретиф. — Ты куда?
— Уж этого-то я не лишу его награды, — отозвался Шатки. — Он надеялся на круиз в люксе, да будет так.
