Гегель различает три основные ступени представления — воспоминание, воображение и память. «Как вспомянутое или сделанное всеобщим созерцание, представление относится к непосредственному ощущению, подобно тому как постоянное и всеобщее относится к единичному». Воспоминание сводится к тому, что единичное созерцание, данное сейчас, подводится под созерцание, сделанное уже всеобщим, т. е. под представление. «Благодаря данному сейчас созерцанию или представлению в воспоминании возникает образ предшествовавшего ему, которое было таким же, как теперешнее. Это предшествовавшее является постоянным и всеобщим; под него я подвожу теперешнее единичное созерцание». Чем развитее человек, тем более живет не непосредственным созерцанием, а воспоминанием, даже и в актах созерцания, так что он редко встречает совершенно новое; скорее субстанциональное содержание большинства новых идей ему уже известно. Точно так же образованный человек удовлетворяется преимущественно своими образами и редко чувствует потребность в непосредственном созерцании. Наоборот, любопытный народ вечно бежит туда, где можно поглазеть на что-либо.
В воспоминании представление прошлого созерцания и теперешнее созерцание входят друг в друга; передо мной только то, что я уже имел это созерцание, что оно уже мое. Воображение же как воспроизведение представления вообще вызывает образы и представления в отсутствии соответствующего им созерцания. В качестве деятельной силы оно может приводить сохраненные образы и представления в различные связи друг с другом, причем эти связи отличаются от тех, которыми представления обладали, будучи созерцаниями. Различные способы этих связей «в весьма переносном смысле» называются законами ассоциаций идей (на самом деле это не законы, а субъективная связь интеллекта и не идеи, а образы). Обычное сознание в бодрственном и здоровом состоянии непосредственно различает образы от созерцания. Иначе — во сне, необычных состояниях, сумасшествии.
Гегель различает три ступени воображения: воспроизводящее, ассоциирующее и творческое (фантазия). Воспроизводящее воображение дает представление вообще, в противоположность созерцанию. Ассоциирующее воображение выделяет общее содержание образов, и так возникают общие или абстрактные представления, состоящие из общих признаков. Но настоящие общие представления, не абстракции, а понятия или идеи, создаются только творческим воображением, фантазией. Так, высшая сила воображения, поэтическая фантазия, отбрасывает случайные и произвольные обстоятельства наличного бытия, выдвигает внутреннюю и существенную ему сторону и придает ей образную форму. «Произвольное соединение внешнего наличного бытия с представлением, которое не соответствует ему и отличается от него по содержанию, соединение, в котором это представление должно означать наличное бытие, превращает представление в знак». Именно память, по Гегелю, притом продуктивная память, свободно соединяет созерцание и представление: уже не созерцание лежит в основе представления, но, наоборот, представление лежит в основе созерцания; ценность наличного бытия заключается уже (в той связи, которую производит продуктивная память) только в том, что дает ему дух, как утверждает Гегель.
Так как благодаря продуктивной памяти определением чувственного наличного бытия сделано представление, то оно уже может стать отнесением представлений к другому представляющему существу. Отсюда начинается теоретическое общение этих «представляющих сообществ», людей между собой, и «высшим созданием продуктивной памяти является язык». Память имеет дело со словами, сохраняя, воспроизводя и «механически» владея ими. Поэтому она — более высокая ступень развития, чем воображение: «Скорее память вовсе уже не имеет дела с образом, происходящим из непосредственной, не духовной определенности интеллекта, из созерцания, а воспроизводит бытие, составляющее продукт самого интеллекта», слова.
«В учении о духе и в систематизации интеллекта положение и значение памяти и понимание ее органической связи с мышлением составляют один из самых трудных пунктов, до сих пор мало обращавших на себя внимания», — замечает очень правильно Гегель. Действительно, как мы видели, до него занимались скорее противопоставлениями памяти и мышления, опыта и рациональной науки, чем установлением органической связи между ними. Память в качестве способности, присущей и животным, резко противостояла такому исключительно человеческому достижению, как наука.
