Сегодня вечером состоится еще один раунд. Викторианский пикник, посвященный регулируемому деторождению. При мысли об этом Джо Энн даже не пыталась сдержать улыбку. Благотворительные танцы сами по себе смешны, но чтобы еще и «регулирование рождаемости»? Джо Энн подумала, что ей следовало бы стать в своем роде членом-основателем этого мероприятия. У проституток есть два табу: беременность и сифилис. И то, и другое уменьшает возможности заработка, а это – самый страшный грех. Джо Энн передернулась от мысли о том, сколько мужчин попробовали ее, – тысяча, две тысячи? – но ни одному не удалось ее обрюхатить. Вот уж воистину «регулирование рождаемости». За «регулирование рождаемости» ей полагалась бы медаль. Может, подготовить специальное обращение? «Дамы и господа. Позвольте мне слово. Джо Энн Дьюк трахалась, не забеременев, больше раз, чем вы ели горячие ужины. Общество регулирования рождаемости хотело бы публично признать ее заслуги путем…»
От этой дикой мысли Джо Энн громко расхохоталась. Черт, вот это был бы фейерверк. Столько лет она прилагала усилия, чтобы похоронить свое прошлое, и ей это полностью удалось. Не осталось ни малейшего шепотка. Ни единой сплетни не упало на благодатную почву, где взрастали виноградные лозы Палм-Бич, и Джо Энн молила, чтобы так все и оставалось. Она не могла не считать, что теперь ей уже ничего не угрожает. Наиболее сильными ее приобретениями были фамилия Дьюк и дружба Донахью. С такими двумя талисманами девушка может без боязни войти во врата самого ада.
Джо Энн умиротворенно посмотрела на волшебного де Кунинга. Почему так улыбается девушка с большими грудями, стоя возле своего велосипеда? Вид у нее страшно довольный. Наверно, только что дала банковскому управляющему, а на вырученные деньги купила велосипед. Ничтожные заботы, ничтожные мысли, рассеянно подумала Джо Энн. А какой велосипед у нее? Сверкающая, в сто двадцать футов яхта неограниченного морского плавания постройки Джона Банненберга, покачивающаяся на водах озера Лейк-Уэрт по другую сторону двенадцатифутовой живой изгороди из фикусов? Небесно-голубого цвета реактивный самолет «Лир», томящийся под солнцем в авиационном комплексе Беннет возле Уэст-Палмского международного аэропорта? Или, может быть, сам очаровательный муж, шесть футов пятидесятилетних мускулов и породы с капелькой крови в наполненных водкой венах?
Во всяком случае, дело здесь не в недостатке секса. Не секрет, что он трахается со всем, что шевелится, и даже, по мнению Джо Энн, с одной или двумя старухами, которым уже трудно пошевелиться. Однако тут проблем никогда не было. Это порой раздражало, но не представляло проблемы проблем. Черт с ним. Ей надо выпить, если она собирается дотянуть до конца вечера.
Джо Энн почти не повысила голос. И, уж конечно, не думала поворачиваться. Слуга должен быть на месте. Желательно Цезарь. Он как будто разбирается в каипарино.
– Сделайте мне каипарино.
Через пару минут бокал был в ее руках. Иногда Джо Энн предпочитала каипарино с текилой, однако сегодня обрадовалась, почувствовав, что в коктейль добавлен белый ром. Она сделала большой глоток горько-сладкой жидкости, в которой среди кубиков льда теснились ярко-зеленые кружочки лайма. Бразильцы называют его крестьянской девушкой. Что ж, ей по вкусу крестьянские девушки, бразильские и прочие. Джо Энн сделала глубокий вдох, приободрилась, почувствовав, как тепло крепкого напитка начало разливаться по пустому желудку, после чего поднялась и пошла к мраморной лестнице.
* * *
В спальне на втором этаже от яростных красок абстрактных экспрессионистов остались лишь волнующие воспоминания. Здесь господствовали умиротворяющие пастельные тона – мягкий Ренуар, спокойный Мане, расслабляющий Писсарро. Основное место в комнате занимала огромная кровать с четырьмя столбиками по углам, размеры которой, сопосоставимые с футбольным полем, позволяли заниматься на ней экзотической акробатикой или практически полностью изолироваться от соседа по постели. Последнее время чаще происходило второе.
Джо Энн огляделась. Питер был где-то тут, поблизости. В гардеробной? На пятидесятифутовой веранде с видом на Лейк-Уэрт и континент?
