– Так вы с ними знакомы?
– Все здесь между собой знакомы, мессир.
– Гарен Лафуа в Мортане слыл приятным человеком, – солгал Венель-младший.
– Вот уж что меня ни капли не удивляет! Он человек редкого великодушия, веселого нрава и никогда не отказывает в милостыне, так же как и его дама.
Ардуин покончил с фасолевым пюре и, к удовольствию хозяйки, рассыпался в комплиментах по поводу его замечательного вкуса, после чего снова наполнил вином стакан трактирщицы. Та поблагодарила его, а затем встала, объявив:
– Я пошла за сыром – нежный, из козьего молока, лучше и желать невозможно. Это – по желанию, как и хлеб. Судомойка помогает мне только несколько часов каждый вечер. А мои дела не настолько блистательны, чтобы я могла позволить себе нанимать ее на целый день.
* * *
Воспользовавшись ее непродолжительным отсутствием, Ардуин Венель-младший принялся размышлять. С одной стороны, ему не хотелось пробудить у трактирщицы подозрения чересчур настойчивыми вопросами, с другой – все трактирщики королевства одинаковы: прекрасно слышат соседские пересуды, не пересказывая их из соображений коммерческой осторожности. Каждый из них – кладезь всевозможных сведений, способный вытащить их буквально из воздуха. Тем более что хозяйка «Напыщенного кролика» показалась ему женщиной достаточно здравомыслящей.
Вернувшись, женщина поставила перед ним тяжелый ивовый поднос, на котором были уложены куски козьего сыра, а также глиняное блюдо, полное аппетитных золотистых хлебцев[101]. Осторожно приблизившись, Ардуин произнес:
– Ваша печальная история об ужасной кончине вашего супруга напомнила мне то, что случилось с Гареном Лафуа.
– А что с ним случилось? – поинтересовалась трактирщица с одинаковой долей деликатности и любопытства.
– Я о том чудовищном деле, которое потрясло и повергло в ужас весь Мортань. Это было около пяти лет назад. Его первая жена, Мюриетта, была жестоко убита одной из служанок, дурочкой… забыл, как ее звали.
– Боже праведный, – вздохнула трактирщица, притрагиваясь к висящему на шее маленькому аметистовому распятию. – А я и не знала.
– Мне рассказывали, это было даже ужаснее, чем обычное убийство. Должно быть, именно поэтому официальный разбиватель соли переехал и купил дом в вашем прекрасном городе. Я думаю, он больше не мог выносить все эти ужасные воспоминания, которые преследовали его в Мортане.
– А… Ну конечно же… Он купил этот дом, дай Бог памяти… девять или десять лет назад. Я вам, наверное, уже говорила, что с этим домом было очень много работы, которая продолжалась многие годы. Мы только и думали, поселится ли кто-нибудь здесь наконец.
Сведения оказались просто сногсшибательными. Получается, Гарен Лафуа очень заблаговременно начал обустраивать себе это гнездышко.
Но Ардуин ничем не выдал своего волнения. Он лишь покачал головой и заметил:
– Некоторые мастера настолько ценны, что их просто так не заполучить!
Она мигнула в знак согласия с его словами и продолжила, допивая свой стакан маленькими глоточками:
– Вы уже знаете, мессир?
– О чем?
– Об этом ужасе, который свирепствует здесь вот уже два года.
– Вы про маленьких беспризорников? Честно говоря, я думал, что все это не более чем страшная сказка.
– Ох, нет, мессир! Это страшно, но, к несчастью, совсем не сказка. Я не любительница слушать всякие сплетни, но недавно у нас повесили одного попрошайку, плохого христианина и ленивого бездельника. Поэтому мы все и думали, что это он нападает на детей. Но после его смерти эти убийства снова продолжаются. Матери, у которых маленькие дети, буквально сходят с ума от страха и не отпускают своих малышей. Конечно, сейчас проклятый убийца берет этих маленьких нищих, которых несть числа… Да покоятся они в мире! Но… он может остановить свой выбор и на ком-то другом!
Перед мысленным взором Ардуина снова встала Эдвига Лафуа, крепко сжимающая руку своего сына.
– А когда это случилось в последний раз?
– Три недели назад. Мальчуган, чьи бедные останки обнаружили ранним утром в конце улицы Тележников.
А теперь новое подлое убийство девочки, о котором упоминал мессир Арно де Тизан…
