За вспышкой ярости наступило грозовое молчание, пока сенатор обдумывал услышанное.
— А Фредрик? — прорычал он, наконец.
Кейси пожал плечами: «Будет освобожден, как только вы выполните требуемое».
Глаза его собеседника сузились: «А как вы можете быть уверены, что я сдержу слово? Обязательство, данное под принуждением, не имеет никакой силы».
Кейси ответил нетерпеливо: «То, что Фредрик сейчас в наших руках, имеет значение лишь постольку, поскольку дает нам исходную позицию для переговоров с вами. Мы тщательно изучили вашу жизнь, сенатор. У вас есть жена, к которой вы хорошо относитесь, и любовница, которую вы любите. От первой жены у вас трое взрослых детей и четыре внука. У вас двое детей от второй жены — Фредерик и Джейн. Еще живы ваш дядя, две тети и пять двоюродных братьев. Можно насчитать человек тридцать, которые для вас очень много значат».
Макгиверн уже начал привыкать к этой необычной беседе. Он проворчал: «А какое отношение все это имеет к делу?»
Уоррен Кейси заглянул ему в глаза: «Мы убьем их всех, одного за другим. Выстрелом из винтовки с оптическим прицелом. Взрывом бомбы. Очередью из пулемета».
— Вы сумасшедший! Полиция! Поли…
Кейси продолжал, не обращая внимания на то, что его перебили: «Мы ведь не торопимся. Кое-кто из ваших друзей и близких в панике попытается скрыться, спрятаться. Но убежища им в этом мире не найти. Наши возможности неограниченны. Весьма вероятно, что при исполнении задания некоторых из нас поймают и казнят. Но это ничего не изменит. Мы преданы своей идее. Уничтожение ваших близких станет делом всей нашей жизни. Покончив с ними, мы убьем вас. И, поверьте, к тому времени это будет актом милосердия с нашей стороны. Ведь вы останетесь абсолютно одиноким. Мы будем убивать, убивать и убивать — но всего-то мы уничтожим менее сотни людей. Не тысячи, не миллионы. Умрут всего лишь ваши дети, ваши родственники, ваши ближайшие друзья и, в конце концов, вы сами. Вы, сенатор, получите, наконец, хоть какое-то представление о том, что такое война».
Макгиверн только повторил хрипло: «Сумасшедший».
Уоррен Кейси покачал головой: «Нет. Ослепленные своей властью, своими привилегиями, жаждой наживы вы и вам подобные разжигаете пожар, в котором погибнем мы все. Вы-то и есть настоящие безумцы.
Пацифисты существовали во все века, сенатор. Но никогда еще не было таких пацифистов, как мы. В прошлом пацифисты всегда подвергались насмешкам во времена мира, а во времена войны — заключению или того хуже».
— Трусы, — с отвращением выплюнул сенатор.
— Нет, — покачал головой Кейси. — Нет, сенатор. Никогда не ищите трусов среди пацифистов или отказников по совести. Нужна большая отвага, чтобы идти против течения, против общего мнения. Трусу зачастую бывает лучше и безопаснее в общих рядах. Тем более, что в современной войне, во всяком случае, пока дело не дошло до ядерного конфликта, только небольшой части солдат случается видеть бой. Все остальные заняты в службах обеспечения, в тысячах подразделений, работающих в глубоком тылу.
— Меня не интересует ваша преступная философия. Переходите к делу. Я хочу вернуть сына, — отрубил сенатор.
— Дело именно в этом и состоит. Сегодня мы, пацифисты, стали реально мыслящими людьми. Мы готовы воевать, убивать и умирать, ради предотвращения войны. Вопрос жизни отдельных личностей нас не интересует Мы полагаем, что грядущая война уничтожит все человечество, и мы в буквальном смысле слова готовы на все, чтобы не допустить этого.
Тяжелый кулак Макгиверна обрушился на подлокотник кресла: «Идиоты! Северное полушарие стремится к мировому господству! Мы обязаны защищаться!»
Пацифист снова покачал головой: «Нам все равно, кто прав, кто виноват, если, конечно, вообще можно найти правую или неправую сторону. В сложившейся сейчас ситуации это просто не имеет значения. В Северном полушарии наши коллеги работают также, как и здесь, в Южном. И там тоже есть такие же люди, как вы, которые своими, чреватыми войной действиями заставляют нас думать об их ликвидации».
Уоррен Кейси встал: «Вам дается неделя, сенатор. В течение этой недели вы должны уйти в отставку. В противном случае вы никогда больше не увидите Фредрика. А потом один за другим начнут умирать ваши родственники и друзья».
