– Вам никто не говорил, где сейчас работает миссис Делакорт?
– Она в Санта-Терезе. Я об этом случайно узнала: она на прошлой неделе заезжала повидаться с миссис Стеглер. Она отлично устроилась.
– А мисс Барт?
– Вот про нее не скажу.
– Вы знали доктора Перселла?
– Я знала, кто он. Что работает здесь. А потом он… ну, исчез. – Мерри понизила голос. – Миссис Стеглер считает, что он вообще уехал из страны.
Я тоже понизила голос:
– Потому что…
– Из-за «Медикэр». Зимой РУ…
– РУ?
– Ну, Ревизионное управление. Это подразделение Министерства здравоохранения. Так вот, пришел факс из РУ; они просили выслать медицинские карты некоторых больных и счета за услуги. Причем лет за десять. Миссис Стеглер говорит, если «Пасифик Медоуз» лишится государственных субсидий, его закроют. А еще – штрафы, возмещение убытков и все такое. Может и до суда дойти, тут уж вообще стыда не оберешься. И все это вроде как должно свалиться на доктора Перселла. Все шишки на него – это она так сказала.
– А его партнеры?
– Они к здешним делам никакого отношения не имеют. Они по всему штату разъезжают – у них объектов-то много.
– Когда все это началось?
– Кажется, чуть ли не в январе, меня тут тогда не было. В марте без предупреждения заявились двое из «Медикэр», из отдела борьбы со злоупотреблениями. Всех расспрашивали, карты изымали. Ну, доктору Перселлу и предъявили целый список нарушений. По меньшей мере, на полмиллиона долларов, и это только то, что было на поверхности. Короче, выходило так, будто он – мошенник из мошенников.
– Значит, миссис Стеглер считает, он скрылся, чтобы избежать наказания?
– Я бы на его месте так и сделала.
Я обернулась и увидела в дверях медсестру в белом халате. Она пристально смотрела на нас. Я откашлялась и сказала:
– Ну, Мерри, не буду вас больше отвлекать. Я заскочу в понедельник, побеседую с миссис Стеглер.
– Я ей передам, что вы заезжали.
В машине я достала каталожные карточки и записала все, что узнала – каждый факт на отдельную карточку.
Из «Пасифик Медоуз» я отправилась в свой офис. Повесила плащ на вешалку, вытащила свой «смит-корона» и положила его на стол. Усевшись в вертящееся кресло, я достала папку по делу Перселла и принялась перекладывать карточки, добавляя в нужном порядке новые.
При этом у меня из головы не шла Фиона. Я все представляла себе, как она во вторник вернется, вызовет меня и будет сидеть, сложа руки на груди и нетерпеливо постукивая ногой, а я буду перед ней отчитываться. А она будет слушать, явно недоумевая, зачем выкладывать по пятьдесят долларов в час за такую ерунду. Моя задача – ее перехитрить, предоставить безукоризненно составленный и аккуратно напечатанный на машинке отчет, постараться убедить, что я работала в поте лица, а не просто ездила поболтать с народом.
Наконец я привела все в надлежащий вид, после чего взяла калькулятор и подсчитала, сколько часов у меня на это ушло. Пока что из полученных полутора тысяч я отработала только сто семьдесят пять долларов и оставалась должна ей тысячу триста двадцать пять. Напечатав на отдельном листке счет, я присовокупила его к отчету.
Отчет вроде получился вполне пристойный, но надо будет добавить к нему еще несколько интервью. Так, с кем же теперь побеседовать? Первыми в списке стояли партнеры доктора Перселла и его лучший друг. Я проверила, все ли телефоны у меня есть, после чего решила, что на сегодня достаточно и можно идти домой.
Я приготовила себе поесть – томатный супчик и горячие тосты с сыром. Макая золотистые тосты в алую жижу, я вспоминала детство. Впервые тетя Джин накормила меня этим, когда мне было пять лет, оплакивая моих родителей, только что погибших в автомобильной катастрофе. С тех пор вкус расплавленного сыра странным образом ассоциируется у меня с удовольствием, к которому подмешано немного грусти. Должна признаться, что это блюдо – апофеоз моего выходного дня, главная услада одинокой жизни.
Затем я уселась на диван, закуталась в пушистый плед и взяла в руки книжку. Через пять минут я уже погрузилась в пучину сна.
Зазвонил телефон, и его пронзительные переливы вынудили меня вынырнуть на поверхность. Я протянула руку и нащупала трубку: аппарат стоял на столике у меня за спиной.
