Я предложил Оксане спор, что если я не вру, то есть номер принадлежит мне, и у меня есть секретарь Ксения, то она согласится со мной поужинать или пообедать, а если я вру – то буду бесплатно месяц работать у них дворником. “Да тебе теперь по-любому придется месяц коробки складывать!” – “Почему?” – “Да чтобы меня в хорошем кафе накормить! И одежду себе нормальную купить! Я с голодранцем не пойду! Я девушка с претензией, понял?” С этими словами она демонстративно встала руки в боки и откинула голову назад. Густые волосы рассыпались по плечам, подчеркивая грациозную шею.
Хотелось спать. Шел уже четвертый час ночи. В теплом магазинчике пахло продуктами и картоном. Было так уютно, что хотелось спать. Я прекрасно осознавал, что могу купить уже батон и сырок или кефир, или что-то из продуктов взять в долг у Оксаны. Но мне захотелось шаверму. Я не ел ее уже сто лет. В мои студенческие годы она только появилась в городе, и съесть ее для меня было удовольствием не меньшим, чем сходить в ресторан. Сейчас для меня это было бы королевским завтраком.
Я попрощался с Оксаной и вышел на улицу. Погода ни капли не улучшилась, но у меня уже было абсолютно другое настроение. Я вдруг что-то понял для себя. Я понял, что состояние “нищий” – отталкивает и отворачивает людей. Они, в лучшем случае, откупаются. Нищий ничего не дает людям, кроме ощущения, что “есть люди, которым хуже, чем мне”. Он просто просит. Он забирает. Это состояние затягивает, как черная дыра. В нем кажется, что весь мир отвернулся. Но это не так. На самом деле – это ты отвернулся от мира и, ничего не предлагая, просишь только: “Дай, дай, дай…”
Я не хочу входить в состояние “нищего”. Я обеспечен, и это должно быть видно по моим глазам, а не по одежде. Я выпрямил спину, расправил плечи. Как мало нужно, чтобы чувствовать себя комфортно: сухая одежда, теплая постель, сытый желудок, здоровое тело. Почему мы забываем об этих богатствах так просто?! Почему я о них забыл?
Я отказался от мысли найти быструю закусочную, мне захотелось покуражиться по полной программе. Мои ноги вели меня в дорогой ресторан восточной кухни, где готовили настоящий кебаб, то есть то, что в упрощенном виде у нас называют шавермой, а москвичи – шаурмой. Я знал, что он работает до последнего посетителя, и был уверен, что именно сегодня в это время он открыт. Я не ошибся.
За стеклянной дверью виднелся силуэт мужчины в восточном костюме. Когда я приблизился к двери – она быстро распахнулась, но как только встречающий увидел меня, он замешкался. Было видно, что он переводит взгляд то на лицо, то на мою одежду.
“Позови своего шефа”, – сказал ему я, не дав опомниться и проходя внутрь. Обалдевающему гардеробщику я подал свой промокший пуховик и получил взамен номерок. Швейцар таращил на меня глаза, но не двигался с места. “Ну, что застрял, доложи боссу, что Олег пришел!” – “А, Олег?!” – пробурчал швейцар и скрылся в темноте клуба.
Сказать по-честному, у меня не было никакого плана действий, кроме того, что мне нужен был хороший кебаб.
Через минуту прибежал администратор. “Я Евгений. Чем обязан? Сергей Викторович не предупреждал о вашем визите! Извините, конечно”.
“Как не предупреждал? Он что, совсем заработался? Я же ему заранее говорил, что у нас сегодня маскарад, закрытая вечеринка! Я вот ради этого бомжом вырядился! Кстати, как вам мой костюмчик? А он, мало того, что задинамил, так еще и забыл для меня кебаб оставить. Две штуки. Позвоните ему! Передайте, что я очень рассержен!”
Евгений достал телефон, но я сразу понял, что он не будет беспокоить в это время хозяина.
Я сделал крайне возмущенный вид. Администратор принялся успокаивать меня и сказал, что кебаб будет готов через десять минут. Он предложил мне пройти в ВИП-комнату и подождать, пока все будет готово. ВИП-комната была сделана в виде шатра с круглым столиком и сиденьем вокруг него, забросанном подушками. Евгений предложил кофе, но я попросил чаю с чабрецом и пахлавы. Через две минуты я наслаждался вкуснейшим чаем и ел нежную пахлаву. Евгений успокаивал меня, как мог. Говорил, что такое недоразумение – большая редкость, а Сергею Викторовичу он обязательно передаст, что к нему заходил… “Кстати, как ваше отчество?” – “Скажите – Олег Бомж! Пусть его совесть замучает, что всех так подвел! Да, и костюм мой хорошенько опишите. Пусть завидует!”
