Из магии Ивановна практиковала только отговоры, бессистемную болтовню, где также была самоучкой. Типичный бабий бред с переворотами зелёного в кислое, а девятнадцати – в движение теней. Работало там чуть-чуть, иногда и что-то. В основном это был звуковой фон, помогающий расслабиться.
Несколько минут Тарас наблюдал, как терзают мускулистое, чуть заплывшее жирком тело его цветного, получил предложение помучиться следом и отрицательно помотал головой. Ему это сейчас не пошло бы на пользу. Наконец массаж закончился.
Школяр дождался, пока Ивановна заберет свои шесть золотых, упакует шкатулочки с мазями, и вежливо кивнул на прощание. Потом развернулся к Никите и улыбнулся, оскалив верхние клыки.
– Уйди, глюк противный, – расслабленно попросил Никита, укрытый поверх халата ещё и длинным полотенцем. По правилам сегодняшних притирок, ему следовало подольше сохранять тепло. Тарас добавил к улыбке полноценный оскал, а потом ещё и рычание. Никита соизволил повернуть голову и вопросительно на него посмотрел.
– Попался, окорок, – плотоядно облизнулся Тарас и медленно, «подкрадываясь», поплыл на Никиту движениями то ли волка, то ли вампира из какой-то сказки. Расслабленный глаз Никиты имитировал тревогу.
– Или барсук, или баран. Лесная и мясная жертва. С ароматами, с приворотами... – Руки Тараса стали оттачивать невидимый клинок. – Вкусный баран. Барсук с целебным салом. Чё зыришь, вкусный баран? – Хищная засада стала напоминать движения массажиста, к чему прилагался гастрономический пришепёт: «Натираем тушку перцем, шпигуем унутрь сольцы, и сверху маслицем, чтобы шкура мягше, да растирочку по кругу, чесночку, сальца, мясца, обрубаем два яйца...»
– Я не понял, я барсук или баран?
– Барсучонок. Барин, и ещё сучонок.
Ленивый Никита резонно заметил.
– Я вот кому-то дам пяткой в нос, и посмотрим, кто из нас сучонок.
Тарас на мгновение задумался, затем испугался, попросил жалостно:
– Не бейте меня, дяденька.
Никита засмеялся.
– Ладно, не буду, – согласился он и повернулся на бок, аккуратно подоткнувшись полотенцем. – Чего рычишь-то?
– Работа такая, – объяснил Тарас. – Всё вокруг так весело. Мне нужны твоя душа, деньги, что-нибудь пожрать, пиво и ещё деньги. А потом я тебя съем, ароматная Красная Шапочка.
Никита отрицательно покачал головой.
– Денег нет. И долго не будет, брат.
Тарас нахмурился. Никита продолжал:
– Зато с остальным порядок. Пива в погребе нацедим, жрать полно чего, душа у нас одноцветная, так что бери. Что там ещё? Есть меня не надо. А денег нет. Поскольку десяток золотых тебя явно не устроит.
– Говорил дураку, не ставь на урода. Панцирник, панцирник...
– Говорил... Ты и в прошлый раз то же говорил, а тогда мы выиграли.
– Кстати, вспомнил, пива мне нельзя.
– Чего это вдруг? Заболел, что ли? У меня домашнее, с травками.
– Ну да. Вроде как заболел. Хотя если с травками...
– С травками, вкусное. Полезное для здоровья. Простуду лечит и всякую хворь.
– Ну ладно, пивной знахарь. С травками соглашусь. Напоследок можно, – непонятно добавил Тарас, чем заставил Никиту удивленно поднять бровь.
– Странный ты какой-то. Покурил, что ли?
– Ладно, – подытожил Тарас. – Ещё пять минут вылеживайся, бо я сегодня добрый. – Он был не только добрый, а вроде как навеселе. То ли сказывалось улучшение, то ли заклятие пошло вразнос и уже затронуло нервную систему. – Потом сошкребаем пиво, закуску, десять золотых и идем позориться в «Цепи». Возьмем там пару кружек, а добавляться будем из жбанчика.
– Зачем куда-то идти? Тут и так классно.
– Тут скоро папик твой придет, будет разговоры разговаривать. Подбадривать меня будет, на равных со мной, недотёпой, общаться. Надоело. И воняет здесь, как в коптильном цехе. – Никита молча закряхтел, переворачиваясь, и встал точно в мягкие тапочки. Тарас ухмыльнулся и продолжил: – Так что вперед, Синяя Шапочка. Пошли на свежий воздух.
– Почему Синяя? – буркнул Никита.
– Ладно, Красная, – вернулся на прежние позиции Тарас, и они вышли на свежий воздух.
Но сначала долго, до краев, цедили в погребе жбан.
