— Нет, не писатель. Он пишет письма для дамы.
— А, так он ее секретарь. Вот это странно. Дама не может позволить себе личный экипаж, но держит секретаря. Да, кстати, а как ты смог все это узнать?
— Говорил с человеком, который зажигает и тушит фонари на улице. Этот человек очень любит белое вино, а кабаре недалеко.
Жиль засмеялся и наполнил бокал своего бесценного слуги.
— И ты повел его выпить по стаканчику. Он тебя не боялся?
Густые черные брови ирокеза округлились, принимая форму глаз, похожих на агатовые шарики.
— Бояться? Почему? Понго сказал, что он слуга знатного испанского господина, влюбленного в одну женщину. Дал ему денег, и человек-фонарь был доволен. Он даже сказал Понго имя ее красивой камеристки Розали Бриссо.
— А как ты узнал, что она красивая? Ты ее видел?
— Да, когда она выходила из церкви. Очень, очень красивая.
Руками Понго обрисовал пышные формы женского тела, и лицо его приобрело блаженное выражение.
— Понимаю! Это именно то, что ты любишь. Ну хорошо, мой друг. Я не буду мешать твоей попытке. Даже наоборот. Если ты сможешь при помощи этой женщины проникнуть в дом графини, ты окажешь мне большую услугу. Но об этом мы поговорим вечером. А теперь помоги мне помыться и переодеться. Мне надо ехать в Париж. А во время моего отсутствия погуляй по Версалю и постарайся подыскать подходящее жилье, но не очень дорогое. Мое жалованье две тысячи ливров, но я намерен тратить как можно меньше денег герцогини. Что-нибудь около пятидесяти ливров нам бы подошло.
Некоторое время спустя голый Жиль в большом чане для стирки белья наслаждался холодным душем, а Понго, взгромоздясь на табурет, щедро поливал его из лейки.
Аксель де Ферсен, должно быть, не очень рано лег спать, потому что, когда Жиль вошел в комнату отеля «Йорк» к полудню, ставни были плотно закрыты, а граф крепко спал, скрестив руки на груди.
В комнате стоял крепкий запах коньяка. Раскрытая бутылка и стаканы красноречиво говорили, что шведы испытывали сильную жажду после своего возвращения из Версаля, может быть, из-за дороги, а может, из-за утренней прохлады и свежести. Турнемин открыл ставни и все окна, чтобы проветрить помещение, заткнул бутылку, предварительно отпив из нее добрый глоток, а затем, перешагнув целый архипелаг одежды, разбросанный по роскошному красному ковру, несильно потряс своего друга за плечо.
— Аксель! — позвал он. — Аксель, проснись, мне надо с тобой поговорить.
Но тот даже не пошевелился. Жиль потряс его сильнее. Результат был прежним. Тогда он решил использовать более решительную меру. Пройдя за большую ширму, отгораживавшую место для туалета, он взял великолепный фаянсовый кувшин и стал поливать тонкой струйкой лицо спящего.
На этот раз результат был достигнут.
Кашляя и отплевываясь, Ферсен поднялся, вскочил на ноги, покачиваясь во все стороны, словно ища, куда снова упасть, взглянул на Жиля. Недоумение сменилось гневом.
— Ты что, сумасшедший? Что это за манера будить людей? — выдавил он из себя хриплым ото сна и выпитого накануне голосом. — Это… это…
— Это дружеская манера. Мне надо с тобой поговорить, Аксель. Поговорить об очень серьезных делах, которые не могут ждать, для которых ты должен широко открыть глаза. А ты, я вижу, еще никак не можешь их открыть!
Отставив в сторону кувшин, шевалье вышел в коридор и позвал Никола Картона, который не осмелился помешать его стремительному проникновению к спящему Ферсену и теперь находился неподалеку. Он приказал ему приготовить крепкого кофе и завтрак поплотнее. После этого, тщательно закрыв за собой дверь, он наполнил водой целый таз.
— Пока будет готов кофе, окуни голову в воду, тебе будет лучше.
Ферсен в расстегнутой ночной рубашке, из-под которой были видны его худые ноги, почесывал рукой голову, как человек, находящийся не в самой лучшей своей форме.
— Который час? — спросил он наконец, направляясь к туалетному столику.
— Полдень. Тебе что, сегодня нечего делать? Я-то полагал, что у короля очень насыщенные дни.
— Это так, но праздник закончился очень поздно. Дорогой было совсем не жарко, и…
— И вам потребовалось поднять дух. Это вполне естественно. Но пора тебе прийти в себя полностью. У тебя сегодня вечером есть встречи?
