И сжигая все мосты, она сказала это.
— Скажи, Деннис, ты по-прежнему чувствуешь, что у тебя есть стимул жениться на мне?
— Разве я не говорил тебе, что да? Конечно чувствую, и ты знаешь это.
— Тогда знаешь…
Но к ее безграничному удивлению, он покачал головой:
— Нет… Кейт, иди сюда, пожалуйста.
Она подошла, и он взял ее за руки.
— Ты, наверное, и не представляла, что я боялся этого так же, как и ты?
— Как я? Откуда ты знаешь?
— Потому что, если бы мы оба не боялись, мы давно бы поговорили об этом или у нас вообще не было бы необходимости обсуждать это. Я боялся даже допустить мысль, что окажусь слишком слабым для тебя и ты мне откажешь. Потому что ты жалеешь меня из-за Эйлин, потому что мы старые друзья, потому что у меня увечная нога и потому что озеро нас сближает. Но ко всему этому больше нечего прибавить. Или все это имеет какое-то значение?
— А почему бы и нет?
Он снова покачал головой:
— Но ведь в этом-то все и дело, Кейт. Понимаешь? Если бы ты считала, что этого достаточно, я бы сейчас так не говорил. Нет, я считаю, что этого недостаточно. Меня это как громом поразило, когда я ждал тебя сегодня утром. Я вдруг понял, что должен перестать опираться на других. Слишком долго я только брал и почти ничего не давал. Так не должно продолжаться.
— Но если ты понял, что не должен опираться на других, ты ведь можешь прекратить это, как сделал только что?
— Одной готовности недостаточно. Я должен отдалить себя от трости, на которую опираюсь. Только тогда это поможет. — Он нежно взял в руки лицо Кейт. — Кейт, ты слишком добра и терпима ко мне. Так больше продолжаться не может, поэтому я хочу уехать.
— Уехать с озера? Деннис, куда? И неужели навсегда?
— Быть может, не навсегда. Пока не знаю. Для начала я хочу снова съездить на север, к родителям Эйлин. А потом я собираюсь поездить по Америке, поучаствовать в разных конкурсах по художественному литью и посмотреть, какие призы смогу заработать. Быть может, я переоцениваю свои силы, но так будет лучше. Если бы я не получил эту оплеуху, я бы никогда не решился.
— Мы будем ужасно скучать без тебя, — сказала Кейт. — Неужели ты навсегда уедешь с острова?
— Нет. Во всяком случае, пока. Я как раз хотел попросить тебя: когда я уеду на север, говори всем, что это, как обычно, ненадолго и что я скоро вернусь. Хорошо?
— Конечно. Если ты хочешь, чтобы это осталось в тайне.
— Разумеется, хочу. Вся округа сочувственно кивала головами в мою сторону. Мне бы хотелось, чтобы и Брайди не знала. Десять к одному, что она попытается убедить меня не уезжать. А я должен.
— Она знает о нас, Деннис. Только сегодня утром я рассказала ей, что мы думали пожениться, поэтому придется рассказать, что теперь не собираемся.
— Тогда пусть узнает, только не раньше чем уедет в Дублин, иначе она обязательно расскажет миссис Берк и Конору. Когда она уезжает?
— В следующий понедельник. В пятницу она работает в «Лэйкстрэнде» последний день.
— Тогда давай на прощанье пригласим ее туда пообедать. Я планирую уехать в четверг. Кстати, что она сказала, когда ты сообщила ей о нас? Или она, быть может, и сама догадывалась?
— Она удивилась, но когда я сказала, что этот брак будет не по любви, Брайди посоветовала мне не делать этого.
Деннис криво усмехнулся:
— Как говорится, устами младенца глаголит истина. Странно, правда, что такая девочка, как Брайди, почти ребенок, учит нас, взрослых, уму-разуму? Ну а ты, Кейт? Скажи, ты-то хоть понимаешь, почему я вынужден был так поступить? Ведь я долго ждал твоего ответа.
Кейт нежно сжала его руки.
— Ты же знаешь, что я все понимаю. И как бы там ни сложилось, я всегда буду гордиться тобой.
— Гордиться? Правда? За что?
— За то, что ты набрался решимости… как ты сам сказал, жить самостоятельно.
— Да, до сих пор я не делал ничего подобного. Только говорил. Ты же знаешь, какие мы, сыны Ирландии, мастера на этот счет.
