Вот уже несколько недель сценарий повторялся. Стыд не ослабевал. Люсиль захватывала скакалку двумя руками, отрывалась от земли, но каждый раз веревка опутывала ноги. Люсиль начинала сначала, выпрямляла спину, замирала на секунду, чтобы сосредоточиться и – еще прыжок.
Но нет – выше головы не прыгнешь.
Та же история происходила и с гладкой веревкой, по которой учительница физкультуры заставляла детей взбираться вверх – к вершине Монблана. Люсиль удерживалась в нескольких сантиметрах от земли, раскачиваясь, как на качелях, затем прыгала вниз. Сперва мадам Марей думала – девочка ленится, но потом нос к носу столкнулась с очевидностью: Люсиль очень, очень неспортивная. В то время как большинство ребят в два счета справлялись с заданием, Люсиль отчаянно пыхтела, делая вид, что старается и всей душой тянется к вершине, отрываясь, однако, от пола не более чем на десять сантиметров. Мадам Марей не скупилась на сарказм и с каждой неделей свирепела. Как прекрасна наша милая Люсиль, болтающаяся на веревке, подобно свиному окороку! Ни ручки, ни ножки ее не держат – точно уязвимое насекомое на ветру. Постойте, ведь секунду назад речь шла про окорок! Мадам Марей с наслаждением ждала смешков и перешептываний в классе. Однако дети не реагировали на ее шуточки. Никто не улыбался. А ведь обычно дети друг к другу жестоки. Почему Люсиль Пуарье уважали? Ни мадам Марей, ни одна из подружек Люсиль не ответили бы на вопрос. Люсиль раскачивалась на своей веревке, подобно обезьяне в джунглях, в мертвой тишине…
Люсиль ненавидела спорт. Она боялась мячей, ракеток, гимнастического «коня». Она медленно бегала, не умела целиться, не умела играть в команде и всегда закрывала глаза на соревнованиях. Стоя Люсиль не могла достать кончиками пальцев до пола; сидя – не могла лечь грудью на колени, чтобы обхватить ступни. Колесо, шпагат, мостик, стойка на голове – от всего этого Люсиль бросало в дрожь. Люсиль не гнулась, ее непокорное тело не желало раскрыться. Лучшее, что Люсиль могла предложить, – кувырки через голову.
Мадам Марей казалось, что Люсиль не только не может, но и не хочет прилагать усилия ради спортивных занятий, и это учительницу оскорбляло. От девочки словно исходила тихая угроза – и невидимый конфликт с каждой пятницей назревал все больше. Марей ненавидела ученицу и не сдерживала своих эмоций, составляя школьные отчеты об успеваемости детей.
Лиана немного переживала по поводу неповоротливости дочери: Люсиль всегда бежала в конце строя, всегда последней прыгала в воду, с трудом соглашалась на партию в настольный теннис. По утрам Люсиль подолгу не вставала с постели – будто предпочитала наблюдать жизнь из своего маленького убежища, со стороны или узнавать о ней со страниц книг. Несмотря на многочисленные беременности, Лиана оставалась стройной, подтянутой, спину держала прямо, а нос – по ветру. Несколько лет назад она при свидетелях заявила, что в семьдесят лет с легкостью сядет на шпагат. Надо признать, Лиана имела все шансы выиграть пари…
Братья и сестры привыкли к исключительности Люсиль. Лизбет выделывала разнообразные пируэты и потрясающие акробатические трюки, Варфоломей прекрасно играл в теннис, Жан-Марк каждые выходные участвовал в соревнованиях по спортивному плаванию, Мило бегал. Малыши тоже проявляли завидную живость – стоило только взглянуть на то, как они скачут, танцуют и жестикулируют.
Урок физкультуры в лицее Ламартин превратился для Люсиль в пытку, ожидание которой не давало ей спокойно спать. В самом начале года она объясняла свое отсутствие на занятиях мигренями, болезненными месячными и несварением. Но Лиану не обманешь. И Люсиль снова стала посещать занятия. С камнем на сердце, с потными ладонями, приняв аспирин или что-нибудь от желудка.
Впрочем, ее терпение вскоре лопнуло. Со второго триместра безо всякой уважительной причины Люсиль снова принялась отчаянно косить от уроков физкультуры. Она бродила по улицам или сидела на скамейке в сквере, не замечая ни минут, ни часов. Пристрастившись к медитативному времяпрепровождению, Люсиль поняла, что и другие скучные уроки можно пропускать. Она подписывала дневник за Лиану и чувствовала себя свободной.Ей был просто необходим воздух.
