Парень вздрогнул от неожиданности, когда его волос коснулась чья-то рука. Он распахнул глаза и увидел озабоченное лицо подруги, склонившейся над ним:
– Бедный мой маленький Ники, как же тебе сложно живется!
– Вот ты язва, Полимер, – осуждающе потряс головой Никита. – Я ей душу раскрываю, на серьезные темы вещаю, а она стебется.
Полина широко улыбнулась:
– Довольно в компании одного зануды. Еще и тебя я не выдержу. Оставайся выскочкой, пожалуйста.
– Ах вот как ты думаешь о своих друзьях: зануда и выскочка. А ты тогда кто?
– Как кто? Ясное дело – богиня.
Они рассмеялись.
– Вот ты ржешь, Пол, а я, между прочим, вчера в клубе девушку от изнасилования спас.
– Да ну? Как?
– Самоконтролем, сеструха, самоконтролем.
Полина отвесила ему шутливый подзатыльник.
Когда Артем вернулся, друзья уже спали. Полимер – на раскладывающемся кресле, а Никита на матрасе. В комнате горело настенное бра. Артем осторожно взял толстое пуховое одеяло, постелил его в углу, стянул футболку и лег на живот.
Не прав был Никита, упрекая его в том, что он опустил руки после первой неудачи. Руки он не опустил, и неудачи никакой не было. Деление на места – вещь условная. Сегодня первый, завтра последний, – не в этом дело. Просто там, на окруженной зрителями площадке, Свет увидел нечто, заставившее его изменить свое отношение к Денни.
Артем всегда считал бывшего приятеля талантливым и способным, но в то же время понимал, как далеко тот ушел от настоящего паркура. В глубине души копошилось осторожное самодовольное чувство: уж он-то, Артем, придерживается истинных ценностей, а не рвется за дешевыми понтами. Последние два года он лишь урывками видел, как трейсил Данила, поэтому не мог в полной мере оценить реальную картину. Его выступление на соревнованиях потрясло Артема. Это было сложно, красиво, без фальши.
Тогда, зачарованно глядя на бывшего товарища, Свет впервые допустил болезненную мысль. Она промелькнула на задворках сознания и тут же исчезла, оставив после себя тревожный горьковатый осадок. Мысль эта еще появлялась несколько раз, но была столь стремительна и эфемерна, что Артем не успевал ухватить ее. Возможно, он инстинктивно оберегал себя от таившегося в ней разочарования.
Он крутился на импровизированном ложе, пытаясь избавиться от странного беспокойства, пока, наконец, не забылся сном.
Утром его разбудила деликатная щекотка в области лопатки. Он неохотно приоткрыл один глаз и скосил его в сторону.
– Да ты спи, спи, рано еще, – улыбнулась Полина и продолжила рисовать гелевой ручкой у него на спине.
– Почему я? – обреченно простонал Артем и закрыл глаз.
– Потому что на мне уже не осталось свободного места, – заржал откуда-то сбоку Никита.
– Что ты там малюешь? – сонно поинтересовался Свет.
– Скоро увидишь.
Артем зевнул и прикрыл веки, радуясь, что сегодня выходной и никуда не нужно спешить.
Он почти задремал, но громкий звонок мобильного вырвал его из блаженства.
– Блин, Пол, это твоя шарманка?
– Сорри, маман звонит. – Подруга дотянулась до телефона, встала и осторожно ткнула Артема босой ножкой. – Готово, можешь заценить. А мне нужно наврать родакам, как мы с подружкой славно подготовились к экзамену.
Она вышла на кухню и закрыла за собой дверь. Свет нехотя потянулся и сел.
– Сколько времени? – спросил Никита.
– Рано еще. – Понимая, что заснуть уже не получится, Артем поднял с пола футболку и поплелся в ванную. В зеркале придирчиво рассмотрел творение Полины. Чарующий черный узор татуировки опоясал его предплечье, поднимался к плечу и сворачивал к лопатке. Парень покрутился, изучая свое отражение: новое украшение выглядело гармонично и чертовски ему шло. Артем давно мечтал о красивой тату – может быть, не такой вычурной и менее броской, – но одно обстоятельство здорово охлаждало его пыл. С такой боевой раскраской он станет почти не отличим от героя Дэвида Беля из «13-го района».
– Ты чего? – Полина просунула голову в приоткрытую дверь и встревоженно воззрилась на Артема. Тот перевел на нее недоуменный взгляд:
– Я чего? Это ты чего ломишься в ванную? А если бы я тут голый стоял?
– Ну и что бы с тебя, убыло? – Полина замялась на мгновение, а затем решительно зашла в ванную комнату. – Ты снова переживаешь по поводу своего Беля?
