А вон там, вон он – родимый третий подъезд. Интересно, сколько сейчас часов? Пришёл ли маленький Димка из школы? Кукарский, стоя на месте, повернулся к бабушкам на лавке первого подъезда. И он понял, что они уже давно разглядывают его. Дмитрий засмущался, опустил глаза – посмотрел на себя. И тут до него дошло, что одет-то он не так! Рубашка, пожалуй, не того покроя, да и джинсы совсем ещё не в моде. Благо, хоть ветровка за плечо закинута.
– Иностранец, что ли, – пробормотала одна бабуся, обращаясь к соседкам.
«Да, прикид менеджера среднего звена здесь смотрится диковато», – подумалось Дмитрию. Откровенно поглядев на «божьих одуванчиков», Кукарский спросил:
– Уважаемые, а не подскажете, сколько сейчас время?
Бабушки переглянулись. Та, что предположила насчёт иностранца, единственная и решилась ответить:
– Дык, часов пять, должно быть.
– Спасибо, – кивнул Дима, отвернулся и быстро прошествовал к третьему подъезду, спиной чувствуя холодок старческих взглядов.
У родного подъезда он сел на лавочку, слава богу, пустую, сел затылком к бабусям и призадумался.
«Ну и чего ты ждешь, дорогой?» – так спросил он себя.
«Чего ты хочешь-то? Что ты скажешь себе, восьмилетнему, даже если увидишь молокососа? Разве поймёт он твои предостережения? В лучшем случае кое-что запомнит от испуга. Но воспользуется – вряд ли.
Ну, вот что ты ему скажешь? Когда надо драться, не бойся, бей первым?! Будут у тебя „махаловки“, там, за гаражами, на школьном пустыре. Так вот: бей первым! Потом ещё бей, и снова „мочи“! А если пропустил удар, удержись на ногах, во что бы то ни стало! Не падай сам и не падай духом, не теряйся, не отдавай себя наплыву трусости. Снова иди в атаку и бей! Ведь это всего лишь бой до первой крови. Это не страшнее комариного укуса.
А когда подрастёшь, будь активнее с девочками! Не считай их чем-то недостижимым – существами с другого мира. Подходи к ним, как к более простым организмам. И главное, говори-говори, смеши их, не переставай удивлять, открывай им глаза – какой ты на самом деле необычный и умный!
А когда окончишь школу, не слушай того, кто будет тебе вроде бы другом. Не соглашайся ехать с ним в Москву поступать в физмат. Тебе это ничего не даст. Ты не проучишься там и трёх лет. Не слушай никого! Просто поступай в местный институт. И не проспи отбор на военную кафедру, чёрт возьми!
А когда соберёшься жениться, не торопись, не поддавайся чарам третьей попавшейся женщины. Вся жизнь твоя будет полна иллюзий, и самая сильная из них – это иллюзия любви. Да и вообще, вся твоя жизнь будет неправильная, несуразная какая-то, словно езда по кочкам и буеракам, будешь ты биться, трястись, метаться, пока всё не устаканится к тридцати пяти годам.
Так может тебе прожить её совсем по-другому? Сделать несколько правильных шагов, лишь пять-шесть правильных шагов, только и всего! Провести первый отрезок идеально и скучно, как только может быть скучно на свете! И сдохнуть от тоски…
Вопрос ведь только в том, когда ты заимеешь свои игрушки? Свою новенькую машину и новенькую бетонную коробку? При правильной жизни раньше, а при неправильной позже, только и всего. Однако, в любом случае: какой от них толк по гамбургскому счету?!
Ведь сейчас, здесь, в детстве, все твоё богатство – это маленький кулёчек с пробками от тюбиков зубной пасты и от пузырьков одеколона. От пасты, кажется, называются „петушками“, и они в игре „в пробки“ самые последние, дешёвки, от которых мало проку. Твоя гордость – это пара „шипров“ из кулёчка, таких пробок от одеколонов – в виде золотистых бочонков или коронок, самых крутых и важных в игре, как будущая бетонная коробка. И при этом здесь, с этим кулёчком сокровищ в виде пробок, истёрзанным в потной руке, да ещё и с найденным грязным советским рублём, – здесь с этим богатством ты куда более счастлив, чем в будущем с этой однокомнатной коробкой и куском железа на колесах!
Да-да! Именно в детстве ты был счастлив, но не понимал этого! А сейчас твоё счастье лишь иллюзия, очередная иллюзия твоей взрослой жизни. Так что подумай сто раз, чего ты хочешь здесь, в этом неожиданно нахлынувшем прошлом?!»
