Какофония голосов была просто невыносимой. Любой слышимый звук был бы боем тарелки в части симфонии, диссонирующей эхом в моей голове. Сколько бы я пропустила, сколько бы прошло мимо меня, пока я была не подозревающей ничего нулевой?
Меня наградили парой взглядов. Мысленные волны пульсировали по классу, пульсируя мое имя, когда все узнали, что я изменилась. Они думали, что я читающая. Волнение прошло по моему телу, заставляя плавать на своем месте.
Я стала видимой.
Саймон одобрительно улыбнулся, а потом наклонил голову к Тейлор. Она выглянула из-за других учеников, чтобы найти источник болтовни. Я сделала глубокий вдох и связала свои мысли с ее сознанием. Она считала меня странной загадкой. Она и понятия не имела. Я протолкнулась через ее разум, чтобы она услышала шепот моего присутствия.
«Я думала ты...»— подумала она.
«Я изменилась».
Мысли о Рафе и мне мелькнули в ее голове. Потом она начала мысленно напевать песню, чем заработала хмурые и раздраженные взгляды от ее соседей, которые были ближе к ней и хорошо слышали.
Саймон прошептал: — Она не сможет сторониться тебя, если ты будешь ее контролировать.
У меня не было желания глубже лезть в ее разум. Я покачала головой, и он просто пожал плечами.
Мистер Баркли, наконец-то, заметил гудение Тейлор. Не оборачиваясь, он думал, что успокаивает класс . «Проблемы, Мисс Сэмпсон?»
Она сразу же остановила шум. «Нет, сэр».
Лекция мистера Баркли эхом разносилась по всем умам, но также мелькали и посторонние мысли. Случайные мысли об обеде и домашней работе, много фантазий, как у Тейлор. Все мысли были открыты для меня, за исключением мыслей Саймона. Его мысли звучали в разумах учеников, но они были простым отражением того, что он сам диктовал мистеру Баркли.
Ароматы смешивались, как дикое попурри стран.
Я провела остаток урока, притворяясь, что делаю заметки, жонглируя мыслями других. Когда прозвенел звонок, мое тело болело от напряжения поддержания иллюзии того, что я была читающей. Я размяла мышцы, когда мы начали собирать вещи.
Саймон проводил меня в коридор. Я покинула разумы учеников из математического класса, когда они отошли в толпы остальных. Саймон остановился и потянул меня в сторону. Мои глаза широко открылись, когда он открыто прикоснулся ко мне. Он опустил руку.
— Это было идеально, — он придвинулся ко мне и повел ближе к шкафчикам. — Время выйти и играть, Кира.
Я начала спрашивать его, что он имел в виду, но его руки были на моих щеках, и он коснулся своими губами моих. Все мое тело успокоилось, все мысли сосредоточились на контакте между нами. Я подумала о том, было бы это так же, если бы Рафу все-таки удалось меня поцеловать в химической лаборатории. Я уронила рюкзак, болтающийся на одной руке, когда Саймон прижал мое тело к холодному шкафчику. Когда он отстранился, я была поражена, что один поцелуй может заставить трудно дышать.
Я ничего не знала о поцелуях — они относились к парням и колледжу в категории вещей, которых у меня не было, пока я была нулевой. Но поцелуй Саймона заставил меня покраснеть, и это казалось неправильным.
Я неровно дышала. Окружающие все еще шли, и каждый сталкивался с нами.
— Они смотрели, — прошептала я.
— Это потому, что я рассказал им, что ты измененная, — прошептал он в ответ.
— Что ты сделал? — когда я говорила, ученики в унисон повернулись, словно по команде. Это было то, что Саймон заставил их сделать. Все стало нормальным, как будто, так и было. Я не знала что сказать, и даже что думать. Толпа рассосалась, и все направились на последнее занятие.
— Добро пожаловать в реальную жизнь, Кира — сказал Саймон. — Пойдем, у меня есть несколько друзей, с которыми тебе нужно познакомиться.
Глава 15
Буря эмоций бушевала во мне, как рой демонов.
Гнев на то, что Саймон представил меня изменившейся. Унижение из-за того, что он поцеловал меня на публике. Чувство, которого я не хотела, до сих пор заставляющее мое тело гореть от поцелуя.
Саймон повел меня за руку в сторону трибун. На верхних ярусах было несколько учеников. Предполагаю, это были те друзья, с которыми он хотел меня познакомить.
