Откровения древней мудрости. Веды, Упанишады, Бхагавадгита - страница 14

[10] , родиться в Истине, расти в ней, вознестись в духе в мир Истины и жить в нем. Сделать это – значит соединиться с Божественностью и совершить переход от бренности к бессмертию. Это первое и главное положение ведических мистиков. Платоники, развивая учения древних мистиков, утверждали, что наша жизнь связана с двумя мирами – миром высшей истины, который можно назвать духовным, и миром, в котором мы живем, миром души, заключенной в плоть, который произошел от высшего, но опустился вниз, погрузившись в низшую истину и в низшее сознание. Ведические мистики придерживались этого учения в более конкретной и прагматической форме, так как обладали опытом обоих миров. Истина в нашем мире есть истина низшего порядка, потому что она смешана с неистиной и заблуждением, anṛtasya bhūreḥ[11] , но есть мир или обитель Истины, sadanam ṛtasya[12] , где изначально пребывает Истина, Порядок и Беспредельность, satyam ṛtam bṛhat[13] , где все представляет собой Сознание-Истину, все есть ṛtacit[14] .

Есть много промежуточных миров, вплоть до тройных небес с их светом, но это – мир высочайшего света, мир Солнца Истины, svar, или Великое Небо. Нам требуется отыскать путь в это Великое Небо, путь Истины, ṛtasya panthāḥ[15] , или путь богов, как его иногда называют. Это – второе положение мистиков. Третье сводится к тому, что наша жизнь есть битва между силами Света и Истины, бессмертными Богами, и силами Тьмы. Последние упоминаются под различными именами: это – Вритра и вритры, вала и пани, дасью и их цари. Нужно призвать на помощь Богов, чтобы сокрушить противодействие этих сил Тьмы, которые скрывают Свет и отнимают его у нас, которые не дают течь рекам Истины, ṛtasya dhārāḥ[16] , потокам с Неба, и всеми способами препятствуют возвышению души. Мы должны призвать Богов посредством внутреннего жертвоприношения и Словом пробудить их в нас, в этом и заключается особая сила Мантры – принести им жертвенные дары, тем самым обеспечивая их ответные дары и пролагая себе путь восхождения к цели.

Элементы внешнего жертвоприношения используются в Веде в качестве символов внутреннего жертвоприношения и приношения в жертву самого себя; мы отдаем то, чем мы являемся, и то, чем располагаем, дабы богатства божественной Истины и Света смогли низойти в нашу жизнь и стать элементами нашего внутреннего рождения в Истине – в нас должны развиться правильное мышление, правильное понимание, правильное действие, которые будут мышлением, побуждением и действием этой высшей Истины, ṛtasya preṣā, ṛtasya dhītiḥ[17] , и через них мы должны созидать себя в этой Истине. Наше жертвоприношение есть путешествие, паломничество и битва – путешествие к Богам; и мы совершаем это путешествие вместе с Агни, внутренним Огнем, который служит нам проводником и предводителем. Составляющие нашего человеческого бытия этот мистический Огонь возносит в бессмертное бытие, в Великое Небо, и проявления божественного бытия нисходят в нас. Подобно тому как сущностные положения Ригведы есть семя учения Веданты, ее внутренняя практика и дисциплина есть семя позднейшей практики и дисциплины Йоги. Наконец, вершиной учения ведических мистиков является тайна единой Реальности, ekaṁ sat[18] или tad ekam[19] , которая станет основой Упанишад. Боги, силы Света и Истины, суть энергии и имена Единого, каждый Бог – это все Боги, каждый несет всех их в себе: существует единая Истина, tat satyam[20] , и единое блаженство, и это то, к чему мы должны совершить наше восхождение. Однако в Веде это положение по большей части еще едва проглядывает из-под покрова тайны. В Веде есть и многое другое, но это положение составляет ядро всего учения.

Предлагаемое мной истолкование было подробно изложено в серии статей под общим названием «Тайна Веды», публиковавшихся в философском ежемесячнике «Арья» лет тридцать назад; статьи появлялись по мере того, как я разрабатывал теорию, поэтому серия не охватывает всего, да и писались статьи без общего, хорошо продуманного плана, отдельной книгой они не выходили и пока недоступны читателю. Статьи сопровождались переводами ряда гимнов Ригведы, скорее толкованиями, нежели переводами, – которым было предпослано пояснение «Учения мистиков». Впоследствии планировалось подготовить полный перевод гимнов к Агни из всех десяти мандал – перевод, близкий к оригиналу; переводы гимнов к Агни из второй и шестой мандал, а также нескольких гимнов из первой мандалы впервые публикуются в этой книге. Однако для того, чтобы заложить научную основу для выводов из моей гипотезы, потребовалось бы подготовить издание всей Ригведы или большей ее части, толкуя каждое санскритское и английское слово, давая пояснения к важным положениям текста и доказывая правомерность интерпретации отдельных слов и целых стихов, не говоря уже о подробных комментариях для окончательного уточнения смысла таких ключевых слов, как