— Ну так что?
— Что — что?
— Как его полное имя?
— Терри Томас.[2]
Лоулесс фыркнул.
— Терри Томас, — скептически повторила Линн. — Как у актера?
Вид у бродяги сделался сконфуженным. Сэвидж потянулась за ручкой, впрочем, без особой надежды на успех допроса, и записала названное имя на чистом листке бумаги.
— Так оно пишется?
— Угу.
— Откуда вы знаете? — спросил Лоулесс. — Вы ведь даже не посмотрели, что там написано.
До Линн вдруг дошло, что бродяга не умеет читать, и она решила отказаться от дальнейших попыток что-либо выведать у него.
— Вы сказали, что Терри не мог ходить. Почему?
— Охромел он.
— Почему охромел?
Оборванец покачал головой. Затем, как будто по какой-то неведомой прихоти, предпочел прибегнуть к изощренной лжи.
— Легавые его отметили. Сломали ему ходули. — С этими словами бродяга указал на Лоулесса. — Он тоже был с ними.
— Но ведь это неправда! Что на самом деле случилось? Может, расскажете нам, Питер? — вмешалась Линн.
Успокоенный ее тоном, Менестрель произнес:
— Он хворал. Потом ему стало лучше. И он улетел.
— Мне кажется, что вы играете с нами в какие-то игры. Не верю, что вы знаете этого человека, — устало вздохнула Линн.
Менестрель угрожающе уставился на ее левое ухо. Для него это, видимо, означало смотреть людям прямо в глаза.
— Я-я зна-а-аю Те-е-р-ри! — пропел он.
— Ну хорошо, хорошо. Когда вы в последний раз видели его?
— Прошлой ночью. Он пролетал тут вместе со всеми своими друзьями. Они вот так, как…
Бродяга встал и изобразил парящий в воздухе планер. Полицейские обменялись удивленными взглядами.
— Питер, — спросила Линн, — какой сегодня день недели?
— Воскресенье.
— Попробуйте еще раз.
— Вторник.
— Сегодня пятница, Питер. А знаете, что особенного в завтрашнем дне?
Оборванец задумался на какое-то мгновение, после чего радостно воскликнул:
— Наступит суббота!
— Питер, вы знаете, как называется этот город?
— Лидс, — убежденно ответил Менестрель.
— Нет, Питер. Это не Лидс, — сказала Линн и, засунув ручку в нагрудный карман, принялась спокойно складывать лежавшие на столе бумаги. — Вы находитесь в Йорке, Питер.
Брови оборванца изогнулись дугой в самом искреннем недоумении.
— А разве он раньше никогда не был Лидсом?
* * *
Лаверн вышел из магазина готового платья, расположенного в районе Лоу Питергейт, с изысканным позолоченным мешочком для подарков в руках. Он отчетливо понимал, что здорово напился, и поэтому испытывал легкое чувство стыда. После того как они с Джоном крепко выпили, Герейнт предложил отвезти Вернона на Фулфорд-роуд в своем служебном «даймлере», за рулем которого сидел его личный шофер. Лаверн отказался, сославшись на то, что ему хочется немного пройтись пешком, дабы привести в порядок мысли. На самом же деле он просто решил купить рождественские подарки.
Подарки, которые он покупал своей семье, никогда до конца не удовлетворяли его искреннего желания порадовать любимых людей. У него сделалось привычкой ходить по магазинам, скупая все подряд. Пусть уж близкие лучше усомнятся в его бережливости, в его вкусе, но никогда — в его любви к ним.
В пластиковом пакете лежал фунт шоколадных конфет-ассорти для Донны и полфунта — для Линн. Каждый из подарков в отдельной серебристой корзиночке, перевязанной голубой ленточкой. Выбирание этих двух подарков изрядно истощило воображение Лаверна, и он свернул налево по направлению к Стоунгейту в надежде на то, что ярко освещенные витрины вдохновят на покупку чего-нибудь еще.
Улица была полна людей и, для того чтобы ни с кем ни столкнуться, Лаверну пришлось делать осторожные шажки вместо того, чтобы идти обычным широким шагом. Из глубины торгового зала магазина доносилась приглушенная рождественская музыка самого что ни на есть отвратительного характера.
Перед входом с видом малопривлекательного стража стоял какой-то бродяга с чумазым лицом, уступая дорогу входящим внутрь.
Когда Лаверн прошел мимо него, бродяга опустил глаза и что-то пробормотал. Вернону послышалось нечто вроде: "Нет Бога, Бога нет".
Улица впереди была запружена кучкой юных исполнителей рождественских песенок-колядок со свечными фонариками в руках. Дети смотрелись как статисты рекламного снимка для почтового каталога "Зимняя одежда". Улыбающийся пухлый мальчишка потряс у Лаверна прямо перед носом коробочкой для сбора пожертвований.
