Аббат Понтнеф, наш кузен, сообщил мне, что Робер перед смертью примирился с Богом и что мученичество, которое он претерпел ради своего чада (Мадлен очень скупо рассказывает о событиях той ужасной ночи, но все же достаточно, чтобы понять, что жизнью своей маркиз выкупил ее жизнь), непременно дарует ему место в сонме святых. Если это доставит вам утешение, могу сообщить, что граф Сен-Жермен прислал аббату деньги из Англии — в оплату служб за упокой души Робера, погибшего на его глазах. Именно граф, как вы, наверное, знаете, и спас Мадлен из огня.
Мужайтесь, дорогая сестра, ибо несчастья словно бы сговорились преследовать нас. С большим прискорбием я вынуждена сообщить вам, что здоровье Мадлен изрядно подорвано пережитым. Так в один голос говорят и священники, и врачи. Разум нашей девочки, слава Богу, не пострадал, но душа ее теперь омрачена постоянной печалью. Чтобы отвлечься, большую часть времени она проводит в учении, сидя над книгами даже ночами. Пуще всего ее занимают история и иностранные языки. Бот странность, при всем при том красота Мадлен не угасла, а вроде бы даже и расцвела… Этот блеск синих глаз, этот легкий румянец на щечках словно бы сообщают всем, что девочка совершенно здорова. Но это не так. Андре Шенбрюнн, весьма сведущий и опытный врач, утверждает, что именно эти признаки и указывают на то, что недуг развивается, чтобы в скором времени свести бедняжку в могилу.
Я делаю все возможное, и сделала бы в сто раз больше, если бы знала, что может ее спасти. Но таких средств еще не придумано. Священники и доктора разводят руками.
Пожалуйста, Маргарита, позвольте ей остаться со мной. Я буду постоянно при ней, ибо теперь не нахожу нужным появляться на людях. Молва зла, смерть моего мужа вызвала в обществе множество пересудов, сплетни не затихают по сей день. Мадлен не проживет и года, я стану за ней ухаживать, я приложу все силы, чтобы скрасить ее последние дни.
Не знаю, доставит ли это вам какое-либо удовлетворение, но Сен-Себастьян и большинство его гнусных приятелей погибли в огне, уничтожившем отель «Трансильвания». Несколько священнослужителей из Сен-Жермен-де-Тире исследовали пожарище, но не нашли достаточного количества костей, чтобы составить скелет хотя бы одного человека. На том месте они отслужили всенощную и провели обряд очищения, так что всякая нечисть, там остававшаяся, отправилась прямо в ад.
…Прошу, не задерживайтесь с ответом, ибо девочка хочет знать о вашем решении. Могу лишь добавить, что она присоединяется к моим просьбам, впрочем, о том лучше скажет ее собственное письмо.
Не хочу более вас расстраивать, но подумайте, каково вам будет после кончины супруга наблюдать, как медленно умирает ваша единственная дочурка. Это слишком тяжелое бремя для одного человека, а потому я вновь умоляю вас: позвольте Мадлен остаться со мной.
Пребывающая в бездне печали и скорбящая вместе с вами, ваша любящая сестра
Клодия де Монталье,
графиня д'Аржаньяк
