Но Наташа все равно была горда своим пожарником. И еще она собиралась быть на таком банкете в будущем году.
Их сегодня собирал Ставцов и рассказал о предстоящем акционировании. У Наташи кое-что было отложено на черный день, так, тыщонка-другая. Она все решала, на что потратить эти деньги, но, поскольку для важных дел их было мало, а на мелочи тратить не хотелось, деньги так и копились, превратившись в полноценных семь тысяч долларов с копейками. Желания теперь были смелее, поэтому на их исполнение денег было маловато, а тратить на мелочи снова не хотелось. Вот и дождались ее денежки своего часа Ни банку, никаким там пирамидам Наташа свои кровные чаевые не доверила, а Чарли Пайпс, по сути, самой себе – ведь этот отель станет и ее отелем – Наташа отдала бы и больше.
После случая с собакой Наташа лично проверила все двери, все комнаты и наткнулась на полный беспорядок у рок-звезды. Могла бы, конечно, поручить кому-нибудь из девчонок, как-никак она старшая по этажу, но решила, что все равно делать нечего, пока там еще все закончится, лучше поменять белье самой, за делом и время пролетит.
Ахмат сидел в углу спиной к двери.
Наташа сначала даже испугалась – сидит в темноте и молчит. И что ему здесь нужно?
Но потом увидела, что из-под Калтоева вытекает вполне красноречивая лужа.
Напился.
– Простите, господин Калтоев, – уперла она руки в боки. – Не могли бы вы найти другое место, чтобы справлять нужду. И вообще, я обо всем доложу мисс Пайпс, это мерзко и противно. Сейчас же убирайтесь отсюда, и так ваши чеченцы вытворяют бог знает что! Теперь и вы! Сегодня ваши чуть не изнасиловали горничную. Хорошо, она им всыпала как следует. Давайте, давайте, двигайте отсюда. А то я не посмотрю, что вы…
Она потрясла спящего Калтоева за плечо, а тот вдруг грузно и медленно завалился на бок, довольно чувствительно ударившись головой о кафельный пол.
И не шевельнулся даже.
– Ну все, хватит, – чуть менее агрессивно сказала Наташа. – Вам что, плохо? Воды дать?
И вдруг закричала.
Калтоев был мертв.
Наташа боялась покойников, да никогда с ними и не сталкивалась. Она представляла себе, что это страшно, но что так – и в страшном сне не снилось.
Мертвец был страшен – синее, почти черное лицо, высунувшийся и прикушенный язык, выкаченные из орбит потемневшие глаза, искривленное смертной мукой лицо. И этот красивый, обаятельный человек – Наташа отмечала это про себя не раз – теперь был ужасен, ужасен…
Она вылетела в коридор и, не помня себя, понеслась вниз по лестнице. Куда и зачем бежала, она не смогла бы ответить – просто хотела оказаться подальше от этого кошмара.
Только в холле она натолкнулась на Карченко, и тот успел схватить ее за руку.
– Что? Чего вы носитесь как угорелая? – зашипел он.
– Там!… Там!… – Наташа тыкала пальцем куда-то наверх, не в силах произнести страшного слова.
Но Карченко все понял, он быстро повел Наташу в свой кабинет, на ходу набирая на мобильнике номер Чарли.
– Что случилось? – спросил он, плотно заперев дверь и дав Наташе стакан воды.
– Мертвец! Убитый! Он там, в бельевой!
Карченко нервно дернул головой.
– Кто, кто там, гость? Сотрудник?
– Калтоев!
И в этот момент телефон у него ответил:
– Слушаю вас, господин Карченко. Вы нашли Ахмата?
– Да, мисс Пайпс. Нашли, – сказал секьюрити.
Чарли не упала в обморок, не зарыдала, даже, как показалось Наташе, не очень удивилась сообщению.
На Ахмата она смотреть не пошла. Она только села за стол и ровным голосом стала отдавать распоряжения:
– Поставьте человека возле бельевой. Из гостиницы никого не выпускайте, под любыми предлогами. Можете даже раздавать всем бесплатную выпивку. Милицию вызовите, но проводите черным ходом. Кто там у нас на четвертом этаже живет – список мне на стол, подчеркнуть иностранцев. До завтрашнего утра в гостиницу никого не селить. Когда прибудут следователи, проводите ко мне старшего. Действуйте. Когда все сделаете, снова жду вас.
Карченко все распоряжения подробно записал и бросился исполнять. А Чарли подошла к плачущей Наташе и сказала:
– Вы его знали?..
– Кого? – не поняла горничная.
– Мет… Господина Калтоева.