Отец детей своей матери - страница 7

Шрифт
Интервал

стр.

В одно я не поверю никогда, даже если мне приведут сто свидетелей: что встала перед правителем Афин и спросила, видел ли он когда-нибудь женщину красивей. Чистый, с расчесанными волосами и бородой Эдип старался держаться как можно незаметней. Никто не смел посмотреть в его сторону, хотя он никогда бы о том не узнал. Да, в тот день Тесей недолго, всего час, был сильно влюблен в Антигону и навсегда сохранил к ней нежность. Я не ведала, что безудержный гнев способен очаровать мужчину, но несколько месяцев спустя Гемон подтвердил это. По правде говоря, с тех пор я вечно пребывала в гневе, но лишь в тот вечер меня посетил ораторский талант. Мои чувства безмолвны: сегодня ночью ярость лишила меня голоса, и я едва могла говорить, когда попросила принести перо. Не думаю, что сейчас мой взор пылает, а движения свободны и грациозны, как описал их Тесей. Я чувствую себя зажатой, стесненной, неуклюжей.

Рядом с отцом стоял слуга и пересказывал ему все, что происходило. Он говорит, что Эдип съежился, но, по-моему, это слишком сильно сказано. Он стал маленьким, тощим и старым. Вот какой могущественной я была!

Не воспрял отец духом и при появлении Полиника. Я хорошо знаю Эдипа и вижу тщету его проклятий. Он попытался возвысить голос, но его не было слышно и за десять шагов, только затрепетала листва на деревьях. Он впал в бешенство из-за собственной немощи, и это придало ему сил. Полиник, испытавший мгновение торжества в тронном зале, снова стал похож на провинившегося мальчишку, застигнутого на месте преступления с горшком варенья в руках: слишком много чести человеку, за десять минут ставшему добычей старости, но услышав мольбу в голосе сына, Эдип распрямил плечи.

Вернувшаяся на краткий миг сила отца разбудила подлое малодушие сына, Полиник быстро понял, что зря теряет время, и удалился, понурив голову. Не будь на свете Этеокла, я могла бы сказать, что в этой семье никто, кроме меня, не умеет проявить твердость. Увидев отчаяние Полиника, я повернулась к отцу и сказала:

— Ложись спать, игра окончена.

Он так растерялся, что подчинился.

Этой ночью Эдип умер, не знаю как. Утром его холодное одеревеневшее тело нашли на куче листьев. Впервые за много месяцев я спала на удобной постели, под теплыми одеялами и пребывала в прекрасном состоянии духа. Когда мне сообщили о моем сиротстве, я опечалилась только потому, что известие испортило мне удовольствие от завтрака: я давно не ела такого свежего хрустящего хлеба, но аппетит, увы, пропал. Неужто мне никогда не будет покоя от этого проклятого человека? Я отправилась к месту его ночлега и увидела царя, упокоившегося на жалком ложе. Он лежал, свернувшись клубком, так что пришлось переломать суставы, чтобы придать телу пристойную позу. Лицо его было искажено судорогой, как будто он страдал перед смертью. Неужели его отравили? Я не верю, что Эдип лишил себя жизни, зато Полиник вполне мог вернуться украдкой и подлить яд цикуты царю в вино. Говорят, слепцы узнают людей по шагам: Эдип не доверял сыну, но после Фив слышал его только раз и не успел заново натренировать слух.

Рассказывали, что Эдип удалился от мира и просил богов отнять у него жизнь; видя силу и искренность раскаяния, олимпийцы будто бы вняли его мольбе. Я не опровергала слухов. О недостойном поведении дочери, устроившей купание под открытым небом и громко поносившей отца, все быстро и как-то незаметно забыли. Вольному воля, но хоронить брата я не стану. Они решили использовать меня, чтобы сотворить легенду, и я буду сопротивляться, сколько достанет сил. Я буду чувствовать себя ответственной за сотни поколений дочерей и сестер, которым станут приводить меня в пример: Угождай богам и будь верна долгу, малышка, как поступила Антигона! Антигона в ярости и не уступит. Я жду встречи с Креонтом в тронном зале, чтобы он сам в этом убедился и оставил меня в покое, но он упорствует и снова и снова посылает ко мне плачущих женщин, чтобы те живописали, как жаждет покоя отчаявшаяся душа Полиника. Пусть отправляются в ад! Я рассказываю, как сын плюнул в слепого окровавленного отца. Они говорят, что эго осталось в прошлом. Если меня не убьет дядя, то прикончит людская глупость.


стр.

Похожие книги