«Может быть, тогда все будет по-другому, — думала Лиз, возмущенно глядя из окна в удаляющуюся спину Роджера. — Тогда я снова смогу брать эту машину».
Но у нее было такое чувство, что, верный своему слову, он решил ограничить ее практику только клиникой.
В четверг утром Роджер приехал как раз перед обедом. Он подошел к столу и проглядел лежавшие на нем бумаги, и тут зазвонил телефон, стоявший на маленькой тумбочке рядом со столом. Лиз, разбирая лекарства у шкафчика с медикаментами, услышала, как он говорит:
— Клиника «Джордон и Дунан». Слушаю вас. Да. Кто, кто? — Голос его вдруг изменился, и он холодно сказал: — Сейчас я позову мисс Синклер. — Он встал, оттолкнув крутящийся стул у стола. — Мисс Синклер, это вас. — Он отвернулся лицом к окну, держа бумаги в руках.
Это был Джефф. Несмотря на присутствие Роджера, голос Лиз сразу потеплел, в нем зазвучала нежность:
— Привет, Джефф.
— Лиз, детка! Как приятно слышать твой голос. А кто этот грубиян, который взял трубку? Слушай… ты, наверное, занята, и я тоже, но не хочешь ли ты со мной пообедать завтра? Давай в «Вороне», в час дня, если тебе удобно.
— Да, конечно. Джефф. Спасибо большое, — сказала Лиз, всем своим существом ощущая недовольство Роджера.
— Уже почти неделя, как я тебя не видел, — продолжал Джефф. — А ты скучала по мне, Лиз?
— Немножко, — тихо ответила Лиз.
— Это хорошо, — рассмеялся Джефф. — Тогда до завтра, мой ангел. До часу дня.
— Час дня, — повторила Лиз. — До свидания, Джефф.
Трубка опустилась на рычаг. В комнате воцарилось странное молчание.
Роджер не проронил ни слова. Он снова сел за стол и начал копаться в бумагах. Лиз поняла, что ей демонстрируют явное, хотя и не выраженное внешне, неодобрение. Наверное, его раздражает, что ей звонят в рабочее время. А что тут такого? Имеет же она право на какую-то личную жизнь, в конце концов! Доволен он или нет — ей нет до этого никакого дела. Сердце ее пело от счастья.
Завтра она обедает с Джеффом. Он сказал: «В «Вороне», в час». Ей безумно хотелось, чтобы сегодняшний день поскорее закончился.
Джефф уже ждал ее, когда она спустилась по мелким ступеням в зал «Ворона» в вестибюле гостиницы. После солнечного весеннего дня небольшая темная комната с огромным камином показалась ей освещенной каким-то призрачным, мрачным светом. Но там ее ждал Джефф. Он шел ей навстречу, высоко подняв белокурую голову, его голубые глаза весело улыбались ей.
— Лиз, детка!
Он взял ее за руку и повел к столику у окна.
— Возьмешь что-нибудь выпить?
— Нет, не сейчас, спасибо, Джефф, — улыбнулась Лиз.
— Ну хорошо. Надо немного подождать. Старина Арнольд посадит нас за столик через пять минут. — Он сжал ее пальцы. — Ну, как ты, дорогая? Выглядишь прелестно.
На работе Лиз обычно носила узкие брюки и старый твидовый пиджак, а сверху иногда надевала белый халат. Но сегодня она надела серый костюм в елочку. Темно-розовая блузка удачно подчеркивала нежный румянец ее щек, от счастья и волнения ее медовые глаза с длинными загнутыми ресницами словно отливали золотом.
Как всегда с Джеффом, разговор шел легко и весело. Не успели они присесть, как к ним подошел Арнольд, пожилой официант:
— Доброе утро, мисс. Ваш столик готов, мистер Джефф.
— Спасибо, Арнольд. Ну что, идем, Лиз?
Было так чудесно сидеть в уютном зале ресторанчика и видеть напротив улыбающегося Джеффа. Заказав обед, он вдруг рассмеялся и спросил:
— А чей это суровый голос ответил мне вчера, когда я звонил?
Лиз рассмеялась вместе с ним:
— А, это мистер Роджер Хейворд, племянник мистера Джордона. Не знаю, насколько он суров, но ко мне он явно относится неодобрительно — он терпеть не может женщин-ветеринаров!
Джефф нахмурился:
— А, Хейворд! А что он здесь делает? Я думал, он уехал куда-то за границу.
— Да, так и есть, — сказала Лиз. — Но сейчас у него отпуск, и из-за того, что мистер Джордон слег с пневмонией, Роджер приехал нам помочь. Цеховая солидарность. — Она вздохнула. — Но знаешь, Джефф, лучше бы он не приезжал. Он во все вмешивается.
Джефф кивнул:
— Да, он всегда такой был. Сует свой длинный нос куда попало.
Лиз удивила враждебность в его голосе
