- Как вы себя чувствуете? - склонившись над ним, спросил я.
Прикрыв глаза, как бы сосредоточиваясь на глубокой мысли, он вдруг возмутился:
- Неужели он не мог меня объехать?
- Успокойтесь, вам вредно волноваться, - легонько похлопал я его по плечу и под голову, на которой неопрятно рассыпались длинные хилые волосы, положил свой, кроме плитки ничего не содержавший, портфель. Я попытался расстегнуть ему пояс, но он отшвырнул мою руку. Хотел расстегнуть тугой ворот его рубашки, он возмутился:
- Не прикасайтесь к горлу!
- Врача, "скорую" вызвали? - спросил я окруживших нас людей.
- Да, трое побежали звонить, - успокоили меня.
- А то он уже катастрофически меняет цвет... - неосторожно заметил я.
- Цвет?.. Значит, это конец!.. - широко открыв глаза, проговорил несчастный и ужаснулся: - Опять он!.. Константин, я боюсь вас! Пощадите же!!
- Вы меня знаете? - удивился я.
- И знаю, что эту уличную катастрофу устроили вы!
- Да вы с ума спятили! При чем здесь я? Я стоял на бордюре.
- Многие стояли на бордюре... Стояли, да не так, как ты, и не для того!.. - обидчиво прошептал он, становясь сизо-буланым... - Мы все знаем, Константин. - Он помолчал. - Но я до конца хочу быть правдивым. Все скажу!.. И тогда, ночью в лесу, несмотря на кромешную тьму, вы все видели. Я знаю. Мы все о вас знаем. Но за что вы меня там так ударили?
- Так это были вы? - поразился я. - Тот, буро-фиолетовый, гонявшийся за мной бизон?
Эгоист страдальчески сморщился.
- Второй раз, - прошептал он, - вы склоняетесь надо мной. А в третий?.. Над моим телом?
Его лицо передернулось.
- Следовательно, - уточнил я, - там был не Ниготков?
- Нет. Был я, Игорь Словесный. Игорь Тимофеевич... И другие. Константин, заклинаю вас! - не губите меня. Пощадите!..
- Между Ниготковым и вами, Игорь Тимофеевич, есть что-то общее. Почему ночью в лесу я вас принял за Ниготкова? Почему вы с ним схожи?
- Мы двоюродные братья. Наши матери родные сестры.
- Вы двоюродный брат Ниготкова? - поразился я.
- Сожалею об этом! - искренне воскликнул он. - Я с ним хочу порвать. Навсегда! Я решил...
Словесный закрыл глаза, сжал губы.
Я обратил внимание, что он еще быстрей начал утрачивать соломенно-желтый цвет, когда сказал, что боится меня. Он становился все более и более пепельно-серым и уже почти сливался с асфальтом. Так вот почему он был соломенно-желтым, а не фиолетовым: он решил с "ними" порвать!
- Скажите же о Ниготкове самое главное! - попросил я. - Говорите! Не трусьте!
- Не могу... - с трудом разжал он губы. - Язык не поворачивается. Я с ними порвал - и довольно этого...
Конечно, я не должен был разговаривать с пострадавшим. Но он сам затеял разговор, да к тому же было совершенно очевидно, что не настолько он пострадал, чтоб с ним нельзя было разговаривать (как потом оказалось, у него треснула коленная чашечка на правой ноге). Но главное - эти его признания!..
- К чему эта половинчатость! - сказал я ему. - Раз вы решились, то будьте последовательны до конца. Обратного пути у вас уже нет!
В нем появился настороживший меня сливяно-сизый оттенок.
- Ну хорошо, Константин... - внутренне с чем-то согласившись, прошептал он и тут же тоном, заключающим в себе все значения жизни и смерти, тихо воскликнул: - Ты антихрист. Вот ты кто! Я знаю. Мы знаем... Вот как ты появился...
- Ахинея это, товарищ Словесный! Несусветная чепуха. Лучше сразу говорите о Ниготкове. Кто он, что?
- Только ради собственного спасения... - не открывая глаз, в странном волнении проговорил он и замолчал.
- Не хотите говорить - ну и не говорите! Вам же хуже будет, - грубовато встряхнул я его за плечо.
- Да, да!.. Они сегодня... - медленным и основательным движением ладони стерев со лба липкий пот, забормотал Игорь Тимофеевич. - Они сегодня совершат... Он поедет за медом. На пасеку... Любит он сладкий мед!.. И он с ними... Нет, нет!! - вдруг прошептал он и в знак отрицания замотал головой и вскинул над собой руки. - Нет! Что это я говорю?.. Нечего мне сказать... Ну что вам всем от меня надо?!.
- Вы посмотрите - вот прилип! - удивленно, с возмущением сказала надо мной какая-то женщина. - Человека сбило, а он привязался с разговорами!..
