– Действительно, перед шепелявостью не устоит ни один мужчина, – с серьезным видом кивнула Сибил. – Надеюсь, Мариан оправилась от удара?
– Настолько, что вышла замуж за водопроводчика из Принцесс-Анн и родила ему двоих детей, но я-то знаю, что втайне она все еще тоскует по мне.
Сибил засмеялась и протянула Филу крекер.
– Ты мне нравишься.
– Ты мне тоже нравишься. – Он ухватил ее за запястье и не отпускал, откусывая по кусочку протянутый крекер. – А ты ведь не шепелявишь.
Филип покончил с крекером. Теперь его зубы уже покусывали кончики ее пальцев, и каждое прикосновение отдавалось где-то в глубине ее тела.
– Ты очень ловок.
– Ты очень хорошенькая.
– Спасибо за комплимент, но должна предупредить, что, несмотря на твою лесть, и ловкость, и несомненную привлекательность, я не собираюсь сдаваться. Ты меня не соблазнишь.
– Помнишь поговорку? «Благими намерениями вымощена дорога в ад».
– И все же я не отступлю от своих принципов. Я наслаждаюсь твоей компанией, однако прекрасно знаю таких, как ты. – Сибил улыбнулась. – Лет сто назад в голову пришло бы слово «повеса».
– Мне это не показалось бы оскорблением, – заметил Филип после недолгих размышлений.
– Я и не собиралась тебя оскорблять. Повесы неизменно очаровательны и очень редко бывают серьезны.
– Тогда я подхожу под эту категорию. Кое в чем я очень серьезен.
– Хорошо. Давай зайдем с другой стороны. – Сибил заглянула в ящик-холодильник и вытащила еще один пластмассовый контейнер. – Ты когда-нибудь был женат?
– Нет.
– Помолвлен? – спросила Сибил, открыв контейнер и обнаружив в нем аппетитный на вид крабовый салат.
– Нет.
– Жил с какой-нибудь женщиной длительное время, скажем, месяцев шесть или больше?
Пожав плечами, Филип достал из корзины тарелки, передал Сибил голубую льняную салфетку.
– Нет.
– Итак, у нас достаточно фактов, чтобы сделать вывод: ты не серьезен в отношениях с женщинами.
– Или мы можем предположить, что я еще не встретил женщину, с которой хотел бы завязать серьезные отношения.
– Можем. Однако… – Сибил прищурилась. – Сколько тебе лет? Тридцать?
– Тридцать один.
Филип разложил салат по тарелкам, положил на каждую большой ломоть, отрезанный от длинного батона.
– Тридцать один. К этому возрасту типичный мужчина нашего круга имеет за плечами по меньшей мере один длительный серьезный роман.
– Не люблю быть типичным. Оливки?
– Да, спасибо. Быть типичным не так уж плохо. Все подчиняются своим определенным правилам Даже бунтари.
Филип с удовольствием смотрел на нее, слушал ее.
– Неужели, доктор Гриффин?
– Именно так. Даже члены уличных банд, враждующих в городских трущобах, подчиняются определенным правилам. У них есть свои законы, эмблемы, свой «кодекс чести», наконец. В этом отношении они не так уж сильно отличаются, например, от членов городского совета.
– Ты даже не представляешь себе трущобы, – пробормотал Филип.
– Прости, что ты сказал?
– Ничего. А как насчет серийных убийц?
– Серийные убийцы тоже следуют определенному ритуалу. – Чувствуя себя на своей территории, Сибил отломила кусочек хлеба. – ФБР изучает их, систематизирует, регистрирует. Общество, конечно, не считает действия серийных убийц нормой, однако, в узком смысле этого слова, их поведение типично. «А ведь она права», – отметил про себя Филип.
– Итак, ты оцениваешь людей по тем правилам, которым они подчиняются?
– Примерно. Не так уж трудно понять людей, если обращаешь внимание на их поведение.
– А как насчет сюрпризов?
Сибил улыбнулась, уловив в голосе Филипа неподдельную заинтересованность. Большинство непрофессионалов, с которыми ей доводилось сталкиваться, не испытывали особого интереса к ее работе.
– Сюрпризы не исключаются. В любых оценках допускаются погрешности. Салат замечательный, – на одном дыхании похвалила она. – И то, что ты взял на себя труд приготовить его, очень приятный сюрприз.
– Разве ты не замечала, что люди обычно стараются сделать приятное тем, кто им небезразличен? – Сибил перестала жевать и уставилась на него. – Ну-ну, вот я и озадачил тебя.
– Ты меня совсем не знаешь. Серьезные отношения требуют большего времени.
– Кому как. – Наслаждаясь ее растерянностью и не желая упускать шанс, Филип придвинулся к Сибил поближе. – Лично меня в медлительности никто не упрекнет.
