– Глория, ты едешь или нет? – Дружок Глории щелчком послал окурок на мостовую. – Я не собираюсь торчать целый день в этом захолустье.
– Да-да, я иду. Забирай его. Мне лично он всю жизнь только мешал. Пошли вы все… Я прекрасно устроюсь в Лос-Анджелесе.
Гордо вскинув голову, Глория уселась на сиденье.
– Скатертью дорога, – процедила сквозь зубы Сибил. – И запомни, от меня ты не получишь больше ни цента.
– Вы сшибли ее с ног, – благоговейно прошептал Сет, когда красная машина умчалась. Он уже не был бледным и не дрожал. Его глаза горели благодарностью и восхищением. – Вы сшибли ее с ног!
– Кажется, да. Как ты?
– Да ничего. Она даже и не взглянула на меня. Глупыш хотел ее укусить.
– Он чудесный пес. – И когда Глупыш, явно поняв похвалу, прыгнул на нее, Сибил не отпрянула, а погладила его по шерсти. – Чудесный пес.
– Но вы сшибли ее на тротуар… – Сет все никак не мог успокоиться. Он повернулся к подошедшим братьям и крикнул:
– Сибил так врезала ей, что она грохнулась!
– Я видел. – Филип погладил щеку Сибил. – Как ты, мой чемпион?
– Я… – Сибил вдруг поняла, что отлично себя чувствует. – Отлично. Просто великолепно. – Она растроганно замигала, так как Сет бросился ей на шею.
– Вы молодец. Она никогда не вернется. Вы напугали ее до смерти.
Сибил наклонилась, спрятала лицо в волосах Сета, с удивлением понимая, что вот-вот рассмеется.
– Теперь все будет хорошо, вот увидишь.
– Поехали домой. – Филип обнял ее за плечи. – Мы все едем домой.
Наслаждаясь непривычной для нее безмятежностью, Сибил брела по двору рядом с Филипом в сопровождении героического Глупыша и Саймона.
– Парень еще долго будет рассказывать всем эту историю, – улыбнулся Филип.
– Он уже присочинил кучу подробностей. Его послушать, так я сделала из Глории котлету, а Глупыш слизал с тротуара ее кровь.
– Похоже, ты ни о чем не сожалеешь.
– Я ни разу в жизни никого не ударила, – призналась Сибил со слабой улыбкой. – Ни разу даже не повысила голос. Хотелось бы сказать, что я сделала это ради Сета, но думаю, отчасти я сделала это ради себя. Филип, она никогда не вернется. Она проиграла.
– Думаю, Сет никогда больше не будет ее бояться.
– Он дома, и ему тут хорошо. – Сибил обвела взглядом красивый дом, темнеющий в сгущающихся сумерках лес, последние отблески солнца на воде. – Я буду скучать по всему этому, когда вернусь в Нью-Йорк.
– Нью-Йорк? Но ты же еще поживешь здесь?
– Вообще-то я планирую уехать на следующей неделе, сразу после судебных слушаний.
Она много думала об этом и приняла решение. Необходимо поскорее вернуться в Нью-Йорк к своей собственной жизни. А каждый день, проведенный здесь, отдалял ее от прежней жизни все дальше и дальше.
– Подожди, – всполошился Филип. – Зачем?
– У меня работа.
– Ты работаешь здесь, – возразил он, не в силах понять, откуда взялась эта паника.
– Я слишком долго откладывала встречу с издателем, – начала приводить доводы Сибил. – Мне необходимо вернуться. Я не могу вечно жить в отеле, и с Сетом теперь все в порядке.
– Он нуждается в тебе. Он…
– Я буду приезжать. И надеюсь, вы иногда будете отпускать его ко мне. – Сибил все уже распланировала. – Я обещала сводить его на бейсбольный матч весной.
– Ты все обговорила с Сетом?
– Да. Я подумала, что должна ему сказать.
– А теперь моя очередь? Было очень приятно познакомиться, приятель. Мы мило провели время, как-нибудь увидимся?
– Я не понимаю тебя.
– Нечего тут понимать. – Филип отвернулся, отошел на пару шагов. А чего он, собственно говоря, раскипятился? Он же хотел вернуться к своей прежней жизни, не так ли? Вот и получил шанс. Никаких осложнений. Осталось только пожелать ей счастливого пути, помахать рукой на прощание. – Я именно этого хочу. Я именно этого всегда хотел.
– Прости…
– Я другого и не искал. Да и ты тоже. – Филип резко обернулся, словно обливая ее своим гневом. – Так?
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
– У тебя своя жизнь, у меня – своя. Мы просто плыли по течению, а теперь пора вылезать из воды?
– Ну да, – растерянно подтвердила Сибил.
– Да? – Филип шагнул к ней. Последние лучи солнца золотили волосы Сибил, тонули в синих глазах… – Нет, – услышал он свой голос.
