Психотерапевт. Что же ты такого сказал?
Папа. Ну я, собственно, тебе все это уже говорил. Я так много говорю. Ничего особенного я тогда не сказал. Ерунду какую-то. Не знаю, может, мне все это приснилось. Да у меня за всю жизнь не было ни одной несвоевременной мысли. Господи, да они меня просто кастрировали. Когда прервали меня. Знаешь ведь: лишить мужчину слова все равно, что лишить члена. (Пауза). Ох, я ненавижу это слово. Член. Я долго учился говорить это слово. Оно мне все еще кажется неестественным. Люди словно не хотят признать существование самого члена. О Господи. Член. Член. Член. Само слово какое-то отвратительное, по-моему. (Пауза). Не знаю, что оно значит. Кажется уже, что быть мужчиной — это почти болезнь.
Психотерапевт. Не осталось ни любовницы, ни кафедры для публичных выступлений.
Папа. Да, я ее оставил. Я решил вернуться.
Мама(Входит). Господи, ты же врешь. Точно врешь. (Психотерапевту). Хочешь убедиться, что он врет? (Папе. Без всякой агрессии). Давай поиграем в нашу обычную игру? Давай?
Папа. Нет, Гертруда.
Мама. Ну почему же? Тебе ведь всегда нравилось. (Пауза). Я позвонила твоей возлюбленной и рассказала ей, кто ты есть на самом деле. Не кем ты хочешь казаться, а кто ты есть на самом деле.
Папа. Позвонила?
Мама. Да!
Пауза. Папа и Мама молча, не отрываясь, смотрят друг на друга.
Папа. Какой же ты все-таки оборотень!
Мама. Нет. Я не оборотень. Но я сильнее, чем ты думал.
Папа. Ты презираешь меня.
Мама(Пауза). Не знаю. Может быть. Может быть, мое презрение — это цена, которую я плачу за власть над тобой. Пока я сильна, в мире, по крайней мере, сохраняется хоть какая-то власть. (Пауза). Домой к мамочке. Этого ты хочешь?
Папа. Больше мне не к кому обратиться.
Проходит несколько секунд. Мама крепко обнимает Папу. Теперь они мать и дитя.
Мама. Некоторые мужчины в присутствии женщины становятся благороднее.
Папа вздрагивает, вырывается из объятий.
Папа. НЕТ!
Пауза.
Мама. Я вообще-то всегда хотела, чтоб ты был другим. Я себе представляла тебя иначе.
Папа. Как?
Мама. Ну… просто иначе.
Папа. Иначе?
Мама. Иначе. Может быть, более мужественным. (Пауза). То есть, как бы в моем представлении ты выглядел иначе. Там. (Указывает на Папу). Вот тут
Папа. Здесь?
Мама. Да.
Папа остолбенел.
Сцена 5.4.
Девушка и Сын в комнате Сына.
Девушка. Ну что, ты призрачный?
Сын. А ты когда-нибудь была призрачной?
Девушка. Нет.
Сын. В этом нет ничего необычного, совсем ничего. Чувствуешь себя очень естественно, ну или почти естественно. Просто чувствуешь, что воздух проходит сквозь тебя, на какое-то мгновение… Тебя как бы не существует. На одно короткое мгновение ты весь как будто состоишь из воздуха. А потом это проходит.
Девушка. Звучит жутковато.
Сын. Да нет же! Это наоборот прекрасно!
Девушка. Может, там просто тебя ждет кто-то прекрасный?
Сын. Нет.
Девушка. Ты меня просто пугаешь.
Сын. Я думал, девушки часто бывают призрачными.
Девушка. Девушки никогда не бывают призрачными! Никогда! Слышишь? Я уже злюсь на тебя!
Сын. Никогда?
Девушка. Никогда.
Сцена 5.5.
Папа входит в комнату к Девушке и Сыну. Следом входит Психотерапевт.
Папа(Спокойным голосом). Она не любит меня. И тебе я не нравлюсь. Это все же грустно.
Сын. Не понимаю, что тут грустного.
Папа. Это грустно.
Сын. Не собираюсь с тобой ссориться из-за того, что грустно, а что нет.
Папа. Никто из вас меня не любит. Когда-нибудь, может, и любили, но теперь перестали. И теперь уже неважно, любили раньше или нет. Оставь нас, пожалуйста, мне надо поговорить с Йоном с глазу на глаз.
Девушка выходит.
Папа(Сыну). Я приношу себя тебе в жертву. Прими мою жертву.
Сын. Жертву?
Папа. Да. (Психотерапевт по-прежнему в комнате). С незапамятных времен мужчину делала мужчиной постоянная борьба. Борьба делала мужчину сильным, и он становился привлекательным для самок. Сильный самец привлекает самок, и что же еще желать отцу передать своему сыну, как не силу. Это помогает выжить самому отцу, да ведь? Его гены передадутся дальше. (Пауза). Я хочу, чтобы ты меня убил.
Сын. Сейчас?
Папа уходит, Психотерапевт за ним. Сын остается стоять, держа в руках нож, который ему дал отец.
