По отношению к странам Восточной Европы появился такой термин как рефлексивный евроатлантизм, — когда внешняя политика этих государств зависит от ряда факторов — влияния США на политическую элиту страны, отношения с соседями, Россией, текущими проблемами и возможными угрозами. Мы видим на примере Польши и Украины, что при смене руководства страны может меняться и характер внешней политики по отношению к Российской Федерации. Однако нет никаких гарантий, что эти государства опять не вернутся в орбиту евроатлантизма, и не будут проводить даже более жесткую атлантистс-кую линию, чем страны Центральной и Западной Европы.
Втягивание России в НАТО также является частью политики евроатлантизма и активным субъектом в этом вопросе выступает Германия. 8 марта 2010 г. в издании Der Spiegel появилась публикация — открытое письмо, подписанное четырьмя высокопоставленными чиновниками Бундесвера, которые впервые выдвинули предложение об интеграции России в НАТО[30].
Это Фолькер Рухе, бывший Министр обороны (1992 — 1998 гг.); генерал в отставке и бывший председатель Военного комитета НАТО Клаус Науманн; вице-адмирал и бывший начальник отдела планирования в Министерстве обороны Германии Ульрих Вайссер и Франк Эльбе — бывший посол Германии в Польше. Важно отметить, что в своем письме они отразили определенные тенденции, происходящие в ЕС в среде правых консерваторов, которых ранее США использовали для антисоветской деятельности, в том числе для создания проекта Stay Behind — тайных армий НАТО в странах Западной Европы, которые были созданы в обход всех необходимых правовых процедур. В частности, в этой статье говорилось о единых корнях европейской христианской цивилизации и жестко критиковалась исламская культура, хотя Турция — член НАТО является номинально мусульманским государством. В самом НАТО запущен проект STRATCON 2010 (стратегическая концепция)[31], которым руководят профессор военных искусств и наук Королевской военной академии Нидерландов Джулиан Линдли-Френч и директор Центра исследования стратегии Ив Бойер (Франция). Результаты этого проекта были представлены на очередном саммите НАТО в Лиссабоне в ноябре 2010 г., и один из постулатов новой стратегической концепции НАТО состоит в том, что альянс является «не только оборонным блоком, но и краеугольным камнем стабильности, и не только для евроатлантического сообщества, но и для всего остального мира».
К этому нужно добавить, что 26 марта 2010 г. в Брюсселе прозвучала известная речь главы Еврокомиссии Жозе Мануэля Баррозу «Новый атлантизм для XXI столетия»[32]. Он отметил, что ЕС удовлетворены развитием сотрудничества с США, но «в мире новых угроз и новых изменений с более сбалансированным распределением глобальной власти, нам необходимо более динамичное партнерство по обе стороны атлантики»[33].
Более того, в своей речи Баррозу указал на необходимость борьбы с концепцией многополярности. Так, Баррозу приводит аргумент, что из-за появления в мире новых сил трансатлантические отношения теряют свою актуальность и должны рассматриваться как такие же нормальные отношения, как и остальные. Он отбрасывает этот аргумент, так как считает, что такая точка зрения игнорирует общие ценности. И приводит известное высказывание американских неоконов, но несколько перефразированное — «Values do matter» (ценности имеют значение). На их основе он и предлагает строить внешнюю политику ЕС. Он называет такое трансатлантическое партнерство естественным по своей природе, при этом отмечая, что Европа и США являются двигателями глобализации, и они должны действовать глобально и трансатлантически. Баррозу предлагает шесть пунктов совместных действий для США и ЕС: і) приободрить евро-американские экономические и политические отношения; 2) сделать их более ориентированными на внешний мир, сознательное работать с третьими лицами, в том числе такими новыми силами как Китай, Индия и Бразилия; з) объединить усилия по реформированию архитектуры международного сотрудничества; 4) сотрудничать по проблеме изменения климата и достижения лучших результатов в сфере энергетической безопасности; 5) достичь Целей развития тысячелетия ООН, и 6) создать трансатлантическое общее пространство безопасности.
