Два философских введения в XXI век задуманы как самостоятельные, "чистые" линии, четко отделенные друг от друга. Отделенные - даже в смысле схем обоснования. Если в первом введении это обоснование заключено в схематизме собственно внутри-логической "трансдукции", то во втором введении логический схематизм может быть определен как взаимная детерминация: бытия культуры и ее логики. Это совершенно иной схематизм. Но именно в такой самостоятельной логической форме каждого из введений заключен некий целостный логический замысел. "Чистые линии" двух введении, не перекрещиваясь явно, отделенные жесткой логической лакуной, должны вместе с тем как бы перекликаться в уме читателя, действительно общаться (а не "обобщаться") в читательском сознании.
Автору представляется, что в своем движении эти две "чистые линии" дадут некий логический "конус", единой вершиной которого будет конкретная логика культуры. В предлагаемой книге конус еще не сведен к такой вершине, но линии уже начинают сходиться и - сквозь магический кристалл - угадывается такая целостная философская логика. Но спокойное изложение этой логики может быть дано только в отдельной книге.
Немного о логической последовательности двух частей (введений). Эта последовательность определяется двумя соображениями. Одно - более внешнее (к сути проблем). Так (я уже говорил об этом) развивалась моя собственная мысль. От историко-философской "трансдукции" (в раздумьях о "предельном переходе" логики Гегеля) - к культурологической вертикали. Думаю, что "интимная" логика такого мысленного движения как-то отпечаталась во внутренней связи моих философских введений. Второе соображение более близко вводит в суть дела. В первой части введение в логику культуры расположено, так сказать, "пространственно", действительно локализуется до этой логики, в пределах мышления Нового времени, в пределах "наукоучения", но преображенного в свете современных логических сдвигов. "Наукоучение" осуществляется здесь не на своей земле, но на ничейной территории, в момент диалогической переформулировки. Во второй части ("XX век и бытие в культуре") автор и читатель уже реально находятся на Земле XX века, в его духовных "землетрясениях". Вертикаль этого введения есть вертикаль ("на том стою!") современного нашего бытия и мышления. Это - введение внутри одного времени (XX века), это - движение от сознания - к мысли. Но когда наша мысль взбудоражена переходами и сдвигами в своем собственном мыслительном Доме (это - действие введения первого), она совсем иначе - логически осмысленно и ответственно - воспринимает современный внутридуховный трилистник: бытие в культуре - сознание - мышление... Или: мышление - сознание - бытие в культуре.
Итак, еще раз: вот, в кратких чертах, тот контекст, в который встроена в этой книге моя работа 1975 года.
Смысл такого контекста в том, что в нем изменяется исходный замысел "двух введений". Это - не только два параллельных введения в будущую логику культуры, в некую, еще не написанную книгу. Это - спираль мысли. Первое введение вводит во вторую, культурологическую часть. Второе введение - в часть первую, в размышление историко-философское. Книга замыкается на себя и перестает быть введением.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ (введение первое). ДИАЛОГИКА ПОЗНАЮЩЕГО РАЗУМА
НАСТРОЙКА ВНИМАНИЯ
Хотелось бы, чтобы читатель сразу настроился на определенную волну (проблему).
Приведенные ниже выдержки должны дать такую настройку:
"Для доказательства необходимы два лица; мыслитель раздваивается при доказательстве; он сам себе противоречит, и лишь когда мысль испытала и преодолела это противоречие с самой собой, она оказывается доказанной. Доказывать - значит оспаривать... Диалектика не есть монолог умозрения... но диалог умозрения с опытом. Мыслитель лишь постольку диалектик, поскольку он - противник самого себя. Усомниться в самом себе - высшее искусство и сила". "Истина заключается лишь в единении Я с Ты".
Л.Фейербах
"...Ужасно тесно спаяны между собой темы о Двойнике и Собеседнике: пока человек не освободился еще от своего Двойника, он, собственно, и не имеет еще Собеседника, а говорит и бредит сам с собою; и лишь тогда, когда он пробьет скорлупу и поставит центр тяготения на лице другого, он получает впервые Собеседника. Двойник умирает, чтоб дать место Собеседнику. Собеседник же, т.е. лицо другого человека, открывается таким, каким я заслужил всем моим прошлым и тем, что я есть сейчас... Нужно неусыпное и тщательнейшее изо дня в день воспитание в себе драгоценной доминанты безраздельного внимания к другому, к alter ego".
