Так было в 1990-е. Однако многое изменилось. С тех пор как на сцену взошли такие ботаники, как Билл Гейтс, Стив Джобс, Джулиан Ассанж и Марк Цукерберг, и практически каждый рад иметь в своем окружении умника, который легко может починить его сошедший с ума компьютер, образ этих особенных индивидуумов значительно изменился в лучшую сторону. Издатель газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung Франк Ширмахер точно выразился, когда сказал, что ботаники уже «давно захватили общество», потому что они – единственные, кто понимает его цифровую сторону. В качестве типичного примера успешной карьеры ботаника он называет Чарльза Симони, разработчика Word – самого лучшего текстового редактора всех времен. В возрасте четырех лет маленький Чарльз, тогда еще в коммунистической Венгрии, играл с компьютером, за которым работал его отец. В десять лет он написал свою первую программу, в 18 поехал в США, где днем работал частным преподавателем, а ночи проводил за компьютером. В возрасте 31 года он встретился с Биллом Гейтсом, для которого и разработал Word и Excel, причем в обеих программах, дабы увековечить себя как автора, сделал крошечные надписи – «The Hungarian» (венгр). В апреле 2007 года, уже будучи миллиардером, Симони позволил себе за свой счет полететь в космос. Он был фанатом Жюля Верна и «Звездных войн», поэтому захотел нечто, что вырвало бы его из катакомб первых компьютеров с Microsoft и центра мирового господства (кто бы из пользователей Windows и Office в этом сомневался?) в бескрайний космос. Так он смог осуществить свою детскую мечту. «Это, так сказать, ботаник в чистом виде», – смеется Ширмахер.
Проблема в том, что слово «ботаник» обозначается с помощью различных альтернативных понятий. В США это «чокнутый», в Японии – «аниме» (изначально используемое как обращение в научно-фантастическом комиксе). В Англии, Индии и Южной Африке можно встретить слово «баффин» (в английском произношении звучит как «паффин») (птица тупик, чья голова выглядит так, как будто ее облили краской).
Изменение образа послужило тому, что ботаники в фильмах теперь все реже представляются как странные и зависимые, этакие комичные хитрецы, как, например, доктор Дэвид Хаксли (Кэрри Грант) в картине «Воспитание крошки» или профессор Говард Биннистер (Райян О’Нил) в фильме «В чем дело, док?». Невезучий ботаник-невротик Вуди Аллен – яркий представитель безэмоционального, находящегося постоянно в каком-то своем мире и бесконечно умного «вулканца». Мистер Спок (Леонард Нимой) за последние десятилетия снискал себе славу практически недосягаемой величины в киноиндустрии. Новые киноботаники – а их немалое количество – сделаны из совершенно другого теста.
В середине 1990-х годов начинает меняться восприятие ботаников как таковых. Так, исполнитель главной роли в фильме «Джонни Мнемоник» (Киану Ривз) – некий агент 007 эпохи цифровых технологий. Он переносит в своей голове 320 гигабит (по тем временам невероятное количество информации) из пункта А в пункт Б в ущерб личной памяти, часть которой просто стирают. Женщины тоже могут быть настоящими ботаниками: Сандра Баллок играет в фильме «Сеть» специалиста по программному обеспечению, который мешает группе хакеров получить мировое господство. Она представляет собой классического ботаника, который питается пиццей, слишком требователен к жизни, а во время отпуска «в раю» в номере гостиницы в первую очередь ищет телефонный разъем, чтобы подключить модем. Однако Ривз и Баллок – молодые и сексуальные, на ботаников внешне не похожие – лишь положили начало. Нет сомнений, что ботаники из таких фильмов, как «Наполеон Динамит», «Фанаты», «Пипец», «Суперперцы», и многих других просто покорили сердца кинозрителей.
Примером сверхботаника является Лизбет Саландер (Нооми Рапас), героиня детективного романа Стига Ларссона. Кроткая, социально незащищенная девочка, страдающая синдромом Аспергера, она постоянно подвергалась физическому насилию и теперь благодаря своим феноменальным способностям и невероятной жестокости без сожаления мстит. Когда Лизбет делает своему мучителю на лбу татуировку «Я садистская свинья» или хладнокровно бьет по голове врагов бейсбольной битой, у читателя замирает сердце. Ее агрессивность на первый взгляд кажется нетипичной для ботаника, но это не так: интеллектуалы могут быть как спокойными и безобидными, так и жестокими, если их моральные ценности поруганы или когда вред причиняют их немногочисленным друзьям. Потому у героини Ларссона абсолютно характерное поведение. Нетипично лишь то, что она – женщина. Однако, как уже было сказано, образ ботаника меняется и все больше интеллектуальную армию пополняют представители женского пола. При этом они довольно успешны – не только в кино, но и в реальной жизни. Вспомните о Мариссе Майер, вице-президенте компании Google.
