Они лежали там — две львицы, наполовину скрытые в высоких зарослях. Как только мы остановились, они совершенно скрылись в зарослях, однако можно было разглядеть морду одной из львиц, следившей за нами из своего убежища. Мы долго ждали, но ничего не изменилось и наконец уехали, а вернувшись туда через пару часов, не обнаружили никаких признаков пребывания львов на верещатниках. Можно было бы побродить среди вересковых зарослей в тех местах, где были видны просветы, но ни у меня, ни у Кимати не возникло желания совершить такую прогулку.
Зверь, которого мы наблюдали одно мгновение, был довольно низкорослым, но не очень маленьким, оливкового цвета (так выглядят намокшие под дождем львы), однако я не заметила никакого сходства с шотландским пони. Сначала мне показалось, что львам было холодно и неуютно. Судя по их манере передвигаться и крайней настороженности, ясно, что по крайней мере у одной из львиц имелись детеныши.
Бедняги, подумала я, ведь им действительно не повезло: животные, приспособленные к существованию в саванне, вынуждены обитать в этой холодной глуши. Впрочем, никаких других лишений, кроме холода, они не испытывали: недалеко от них паслась группа водяных козлов >15, кроме того, для верещатников характерны постоянные популяции горных тростниковых козлов >16 и антилоп-дукеров, туда иногда забредает стадо буйволов. Львы предпочитают хорошо просматриваемые на большие расстояния верещатники лесам, где эти звери встречаются лишь эпизодически, да и то преимущественно во время миграций.
Однажды мне довелось услышать предположение, что все львы в горах Абердэр ведут кочевой образ жизни, но, поскольку я почти уверена, что у одной из увиденных мной львиц были детеныши, я склонна думать о наличии в этих горах постоянной популяции львов с определенным распределением участков.
Больше я никогда не встречала здесь львов. Вверху, на верещатниках, эти животные настолько скрыты от глаз наблюдателя, что там можно, ничем не рискуя, ходить пешком и располагаться лагерем. Однако львы в горах Абердэр водятся и составляют неотъемлемую, хотя и невидимую частицу природы, намного увеличивая ее притягательную силу.
В горных лесах, возможно, скрывается еще одно редкое животное из семейства кошачьих. Однажды там была обнаружена шкура предположительно золотой кошки (западноафриканского лесного кота). Она действительно имела золотисто-коричневый цвет и была несколько больше домашней кошки. Известное до сих пор крайнее восточное место обитания рассматриваемого животного — плато Мау расположено недалеко от гор Абердэр (а сама кошка ведет довольно скрытый образ жизни), так что вполне можно предположить, что она обитает также и в этих краях.
Выслеживая сервалов, я одновременно с большой надеждой искала и золотых кошек. На верещатниках, по-видимому, преобладают темноокрашенные особи, и, когда видишь там черных, как уголь, длинноногих кошек, с большими ушами, крупнее, чем домашние, кажется, что это совершенно другой вид, а не великолепная желтая кошка с изящными черными пятнами и резкими попереч-ними полосами на хвосте, которую, если очень повезет, можно встретить в нижних поясах гор.
Меланизм наблюдается также у генеты, которая стоит близко к мангустам. По внешнему виду и повадкам она похожа на кошку: ловко лазает по деревьям, с аппетитом пожирает птиц и их птенцов, охотно пьет молоко. В горах Абердэр обитает пятнистая генета, обнаруживающая довольно большую изменчивость окраски. В лесах основной фон ее шкуры светло-желтый или бежевый с крупными темно-коричневыми пятнами, которые расположены так, что образуют широкие полосы. В выводке бывает один или два совершенно черных детеныша. Считают, что по крайней мере 10, а возможно, и больше процентов от всей популяции генет в лесах Абердэр составляют темноокрашенные особи.
Генета — это наглядный пример животного, ведущего исключительно ночной образ жизни, поэтому ее днем в лесу не заметишь. Но их нетрудно застать на поляне у гостиницы «Ковчег». Это относится также к белохвостому и, реже, к водяному мангусту. Третий вид мангуст, пушистохвостый, встречается даже днем.
