В помещении было накурено, не продохнешь. Дым синим облаком висел под потолком. Мокрые столы были заставлены пустыми кружками. Вокруг столов лепились мужчины неопределенного возраста с небритыми лицами и бледными залысинами. Воздух гудел от беспорядочных голосов. Алесич взял кружку пива и примостился к столу в самом углу, чтобы можно было следить за всеми, кто заходил в бар.
- Привет, дед! - Неожиданно вырос рядом, будто вылез из-под стола, Карасик, невысокий, плотный, с красным лицом и густой шапкой седых волос на голове. Он поставил на стол две кружки пива с пенистыми шапками, протянул жесткую от застарелых мозолей ладонь. - Вернулся, значит? Я всегда говорил, что земля круглая. Откуда пойдешь, туда и придешь. Не все только это понимают. Ты, братец, хоть и вернулся на круги своя, но - фрайер, фрайер! По телевизору можно показывать.
Карасик всегда был самим собой, не менялся. Даже внешне. Всегда носил одну и ту же синюю куртку с обвислыми нашивными карманами на полах снизу. Он в соседнем гастрономе принимал стеклотару и после работы обычно заглядывал в бар, выпивал свою, как он выражался, законную кружку с прицепом. Этим "прицепом" была четвертинка водки, которую он приносил с собой. Алесич ни разу не видел его пьяным, как ни разу не видел и совсем трезвым. Карасик уверял, что алкоголиками становятся только нервные интеллигенты, а не работяги. Потому что у работяги, сколько бы он ни выпил, все перегорит. Не придумали еще такого питья, с которым не справился бы желудок рабочего человека.
Карасик вынул из глубокого оттопыренного кармана четвертинку, половину отлил в свою кружку, половину, не спрашивая согласия, в кружку Алесича.
- Не надо, я же... - запоздало возразил тот.
- За возвращение! - Карасик стукнул кружкой о кружку, выпил одним духом.
Алесич хотел отпить один глоток, для приличия. Но отпил один, потом другой, третий... Осушил кружку до дна. По всему телу знакомо растеклась вялая теплота. Голова закружилась, затуманилась, как бывает, когда вдруг крутанешься на пятке.
- Жизнь приобретает краски, - как-то виновато усмехнулся Алесич, достал из кармана трешницу, оставшуюся от покупок. - Слушай, друг, слетай в магазин. Мне не дадут, семь часов уже, а тебя там знают.
- А может, не надо? - Карасик пытливо глянул сытыми глазками.
- Надо. За встречу. - И смущенно признался: - Больше нет. Потратился. Нечего добавить? Тогда извини.
- Нечего, - с иронической усмешкой на тонких губах сказал Карасик и повертел головой, которая, казалось, сидела на плечах, без шеи. - Запомни, у меня всегда есть.
Пока Карасик бегал в гастроном, Алесич еще почистил карманы и набрал на две кружки мелочи. Денег нет, и мелочь - не деньги. Он не думал, на что будет жить завтра, даже не думал, что будет делать, куда пойдет через час или два, когда закроют бар. Весь смысл жизни сейчас сузился до размеров этого стола, заставленного кружками и заваленного всякими объедками. Ему хотелось напиться и ни о чем не думать.
- Я говорил и говорю, - еще на подходе к столу начал Карасик, - от этой заразы нет никаких лекарств. Это не болезнь. Это жизнь. Нельзя лечиться от жизни. Вся жизнь идет по правилам. Каждый человек должен жить по этим правилам. Не хочешь жить по правилам, по которым живут все, придумай свои, лишь бы они не противоречили общим. И живи себе. Мои правила. Первое зарплату отдай жене. Чтобы никаких претензий. На выпивку заработай, если хочешь выпить. В наше время это не проблема. Тот не мужик, кто зарплату пропивает. Второе правило - уважай себя. Не напивайся так, чтобы тебя приводили, а еще хуже - привозили. Настоящий мужчина должен приходить домой на своих двоих. За стены не цепляться, столбы не обнимать. Столбы и без нас стоять будут, хе-хе... Третье правило - надо знать свою норму, знать так, как знаешь размер своих штанов. Представь, ты купил слишком просторные или, наоборот, слишком тесные штаны?.. Вот так. Даже этих правил хватит, чтобы быть передовым человеком, примерным семьянином... Ну, поехали! - Карасик отпил малость, поставил кружку. - Никому не верь, что это вредно для здоровья. Ты посмотри, кто теперь сдает бутылки. Женщины. И не только из-под молока. Значит, они - как и мы. Теперь все пьют. И не меньше. Об этом говорит и наука. Я читал брошюрку. Та же наука говорит, что люди теперь живут дольше. Улавливаешь связь? Конечно, моя жена грозится, мол, отправлю тебя туда, где из тебя выбьют дурь. Я знаю, это она не сама придумала. Докторов наслушалась. По радио, по телевизору. Ты знаешь, почему доктора кричат, хотя сами не меньше нас пьют? Слишком много докторов развелось, без работы им скучно. Вот и ищут болезни у людей. Еще никогда столько болезней не было. Почему? Люди стали хуже жить? Нет. Наука говорит, что люди теперь лучше живут. А болезней стало больше. Ясно, выдумали доктора. А выпивка никогда хворобой не была. Люди не дурные, знали, что жизнь на земле тяжелая. Вот и придумали водку себе на радость. Это не хвороба. Это настрой, радость! - И он ласково погладил кружку короткопалой ладонью. - Зачем от этого лечиться?
