Осознанность означает, что все, что бы ни происходило в это мгновение, происходит с полным сознанием; ты в этом присутствуешь. Если ты присутствуешь, когда приходит гнев, гнев не может случиться. Он может случиться, лишь если ты крепко спишь. Если ты присутствуешь, в твоем существе немедленно начинается трансформация, потому что, когда ты присутствуешь, осознанный, многие вещи просто невозможны. Все, что называется грехом, просто невозможно, если ты осознаешь. Поэтому, фактически, есть лишь один грех — и это неосознанность.
Изначально слово грех значило «упустить». Это не значит совершить что-то плохое; это просто значит «упустить», «быть отсутствующим». Еврейский корень слова «грех» значит «упустить». [То miss (англ.) — здесь и далее прим. перев]
Он существует и в нескольких английских словах: misconduct, misbehavior [Соответственно, плохое обращение, плохое поведение.]. Упустить — значит не быть на месте, сделать что-то, не присутствуя в этом, — и это и есть единственный грех.
А единственная добродетель? Делая что-то, ты полностью бдителен — то, что Гурджиев называет «помнить себя», что Будда называет правильным вспоминанием, что Кришнамурти называет осознанностью, что Кабир называет сурати. Быть на месте! — вот все, что нужно, ничего больше.
Тебе не нужно ничего менять, и даже если ты попытаешься что-то изменить, то не сможешь. Ты пытался изменить в себе многие вещи. Добился ли ты успеха? Сколько раз ты решал больше не приходить в гнев? Что случилось с этим решением? Когда приходит момент, ты снова попадаешь в ту же ловушку: ты приходишь в гнев, и когда гнев проходит, снова раскаиваешься. Это стало порочным кругом: ты совершаешь гнев и раскаиваешься, и вот ты готов совершить его снова.
Помни, даже когда ты раскаиваешься, ты не на месте; это раскаяние — тоже часть греха. Именно поэтому ничего не происходит. Ты продолжаешь пытаться и пытаться, и принимаешь многие решения, и даешь много клятв, но ничего не происходит — ты остаешься прежним.
Ты точно такой же, что и когда родился, и с тобой не случилось ни малейшей перемены. Не то чтобы ты не пытался, не то чтобы пытался недостаточно; ты пытался и старался изо всех сил. Ты потерпел поражение, потому что дело не в усилии. Никакое усилие не поможет. Дело в том, чтобы быть бдительным, не в усилии.
Если ты бдителен, многие вещи будут просто отброшены; тебе не понадобится их отбрасывать. В осознанности определенные вещи невозможны. И это мое определение, нет никакого другого критерия. Если ты не можешь влюбиться [То fall in love (англ.) — влюбиться, дословно: «упасть в любовь»; английское идиоматическое выражение, не имеющее буквального соответствия в русском языке], оставаясь осознанным, значит, влюбиться — это грех. Ты можешь любить, но это не будет падением, это будет скорее восхождением. Почему мы используем выражение «падать в любовь»? Это падение; ты падаешь, ты не поднимаешься. Когда ты осознаешь, падение невозможно — даже в любовь. Это невозможно; это просто невозможно. В осознанности это невозможно; ты поднимаешься в любви. И подниматься в любви — совершенно другое явление, нежели чем падать в любовь. Упасть в любовь — это состояние сновидения. Именно поэтому это можно увидеть в глазах людей, которые влюблены: они спят крепче, чем другие, они более опьянены, погружены в сновидения. Это можно увидеть у них в глазах, потому что в их глазах есть что-то сонное. Люди, которые поднимаются в любви, совершенно другие. Можно увидеть, что они больше не видят снов, они смотрят реальности в лицо и благодаря этому растут.
Падая в любовь, ты остаешься ребенком; поднимаясь в любви, ты становишься зрелым. И мало-помалу любовь становится не отношениями, она становится состоянием существа. Не то что ты любишь это и не любишь то, нет — ты просто любишь. Кто бы к тебе ни подошел, ты с ними делишься. Что бы ни происходило, ты даешь этому свою любовь. Ты касаешься камня, и касаешься его так, словно касаешься тела возлюбленной. Ты смотришь на дерево, и смотришь так, словно смотришь в лицо возлюбленному. Это становится состоянием существа. Ты не «влюблен» — теперь ты
