Осознание - страница 10

 «Генри, как ты изменился! Был таким высоким, а стал низеньким. У тебя была такая красивая фигура, а теперь ты так отощал! Был блондин — а теперь брюнет. Что с тобой, Генри?» — «Я не Генри, я Джон». — «О, да ты и имя сменил!» Разве можно таких людей заставить слушать?

Самое трудное в этом мире — слышать и видеть. Мы не желаем видеть. Вы думаете, капиталист интересуется положительными сторонами коммунистической идеи? Или, может, коммунист хочет узнать о сильных сторо­нах капиталистического строя? Полагаете, богатый жаждет что-то знать о нищих? Мы не желаем видеть, поскольку зрячий может захотеть перемен. Мы не хо­тим смотреть. Если вы смотрите, вы теряете контроль над происходящим, теряете контроль над жизнью, ко­торой вы только-только научились кое-как управлять. Поэтому проснуться вы можете лишь при одном условии. Условие это заключается не в наличии у вас энергии, силы, молодости или глубокого ума. Единственное, что вам нужно, — это готовность узнавать новое. Вероятность того, что вы проснетесь, прямо пропорциональна количеству тех воспринятых вами ис­тин, от которых вы не сбежали. Сколько новой инфор­мации вы можете воспринять? Сколько можете отри­нуть ценных и дорогих вашему сердцу вещей и не удрать? Насколько вы готовы мыслить в непривычных категориях?

Первым делом мы обычно пугаемся. Боимся мы отнюдь не нового. Того, чего не знаешь, бояться невозможно. Неведомое никому не может внушить страх. Люди боятся потерять известное. Вот чего страшится каждый из вас.

Например, все наши поступки в той или иной степени замешаны на эгоизме. В это трудно поверить. Давайте же проанализируем наши действия более детально. Если все замешано на эгоизме — утонченном или обыч­ном, — что остается думать о благотворительности как таковой, о добрых делах, которые вы совершаете? Как быть с ними? Предложу простое упражнение. Вспом­ните все то доброе, что вы сделали в жизни — или только некоторые из добрых дел (времени я даю мало, всего лишь несколько секунд). Видите теперь, что в основе их лежал эгоизм — как осознанный, так и подсознательный? Куда делись ваши гордость и тще­славие? Куда делся ваш благодушный настрой, нежное отношение к себе как к милосердному филантропу? Испарились без следа, не так ли? А где ваше презрение к соседу, эгоисту до мозга костей, как совсем недавно вы его называли? Теперь все видится вам в новом свете, ведь правда? «Хорошо, — отвечаете вы. — Но у меня вкус тоньше, чем у соседа». Вы действительно очень опасный тип. С людьми вашего склада Христу было особенно тяжело. Ему было трудно сладить с теми, кто искренне верил в свою доброту, в то время как отпетые эгоисты не доставляли ему никаких хлопот. Понимаете теперь, какая свобода открывается перед вами? Да просыпайтесь же! Пробуждение освобождает. Оно прекрасно! Возможно, услышанное вас расстроило. Но ведь это прекрасно — осознавать, что вы не лучше других? Разве нет? Вы разочарованы? Да вы только поглядите, что мы вытащили на свет божий! Что ста­лось с вашим самолюбием? Вы хотели бы ощущать себя выше других смертных. Но вы же видите, какое за­блуждение мы разоблачили!

ХОРОШИЙ, ПЛОХОЙ ИЛИ УДАЧЛИВЫЙ?

Мне кажется, эгоизм — это одно из проявлений самого могучего нашего инстинкта — инстинкта самосохране­ния. Разве можем мы добровольно выбрать бескорыст­ное служение людям? Это все равно, что выбрать небы­тие. Как бы то ни было, я говорю вам: перестаньте терзаться угрызениями совести из-за того, что ваши поступки эгоистичны; все люди одинаковы. Однажды один человек — не христианин — высказал до ужаса красивую мысль о Христе: «Иисус так хорошо чувство­вал себя среди грешников, поскольку знал, что сам такой же, как они». Мы отличаемся друг от друга (например, от преступников) нашими поступками — или отсутствием таковых, — но не тем, чем мы есть на самом деле. Единственное, что отличает Христа от простых смертных, — это то, что он бодрствовал, а другие спали. Посмотрите на человека, выигравшего в лотерею. Разве он говорит, что рад не за себя, а за свой народ? Не говорит. Потому что ему повезло, наконец-то повезло. Он выиграл в лотерею, выиграл главный приз. Но чем тут гордиться?