Сьюзен села на табурет в дальнем конце стойки, так что между ней и другим ближайшим посетителем оставалось три пустых места. Бармен подошел и протер перед ней полотенцем стойку и кивнул, когда она заказала виски со льдом. Он подал его почти тотчас, поставив стакан перед ней, взял деньги и вернулся на место в центре стойки. А Сьюзен вынула блокнот и авторучку, положила блокнот рядом со стаканом и склонилась над ним, углубившись в работу.
«Итак, предыдущее, — сказала она самой себе. — Что бы это могло значить? Не иначе как отсылка к чему-то, уже имевшему место».
Она кивнула, словно соглашаясь сама с собой. Слово явно было связано с чем-то из первого послания, в котором говорилось: «Я нашел тебя».
Она записала эту фразу в верхней части страницы, а внизу, под ней, написала: «кофе изумруд тан».
«Тут опять, — подумалось ей, — должна быть какая-то игра слов, что-то очень простое. Желает ли он показать мне, насколько умен? В таком случае смысл должен быть запрятан поглубже. А если составителя головоломки начинает мучить нетерпение, то решение должно лежать куда ближе к поверхности, чтобы я зря не теряла времени на разгадывание и, следовательно, не тянула с ответом.
Интересно, известно ли ему, когда я должна сдавать материалы для верстки моей колонки? Знает ли он, когда наступает последний срок? Если да, то он должен понимать, что с его задачей я должна справиться уже к завтрашнему дню. А кроме того, мне еще понадобится время, чтобы сочинить достойный ответ, который можно будет напечатать в журнале».
Сьюзен отхлебнула виски, проглотила и подобрала языком каплю с края стакана. Обжигающая жидкость, скользнувшая по горлу, показалась ей обещанием сирены. Она приказала себе пить медленно. Когда она в последний раз виделась с братом, то заметила, что он опрокинул в себя рюмку водки так, словно это была вода, хватив залпом, без удовольствия, лишь стремясь снять напряжение. А ведь он спортсмен, подумала она. Самозабвенно занимается бегом и вообще легкой атлетикой, а затем пропивает все только что накопленное здоровье. Она снова отхлебнула виски. «Да, — подумалось ей, — слово „предыдущее“ непременно значит нечто связанное с первым посланием. И мне уже известно слово „всегда“». Она посмотрела на слова, попробовала состыковать их друг с другом и вдруг произнесла вслух:
— Я — всегда…
— И я тоже, — проговорил голос у нее за спиной.
Эти слова заставили ее вздрогнуть, она резко повернулась на табурете.
Там стоял, нависая над ней, мужчина со стаканом в руке. Он широко осклабился, и в его улыбке сквозило отвратительное нетерпение. Он был высокий, крепкий, лет на пятнадцать старше ее, с залысинами и обручальным кольцом на пальце. Таких, как он, Сьюзен видела насквозь — мелкий служащий, не добившийся повышения, много раз обойденный более удачливыми коллегами, который стремится компенсировать провал в карьере успехами на любовном фронте и не упустит возможности завязать интрижку. Секс без романтики, без имен, потом — домой, к разогретому в микроволновке обеду, к жене и угрюмым детишкам-тинейджерам, которым плевать на то, во сколько он вернулся домой. Может быть, даже собака не поднимется повилять хвостом, когда он откроет дверь. Ее передернуло от отвращения. Мужчина отхлебнул из стакана и добавил:
— Я всегда хотел того же самого.
— Что вы имеете в виду? — спросила она.
— Все, что вам угодно, из того, чего вы всегда желаете, чем бы это ни оказалось, и хочу этого так же, как вы. Так что я — всегда! — протараторил он. — Заказать вам чего-нибудь выпить?
— У меня уже есть.
— Может, еще?
— Нет, спасибо.
— Над чем это вы так усердно трудитесь?
— Это мое дело.
— А что, если бы я попробовал сделать его и моим тоже?
— Не думаю, что у вас получится.
Мужчина сделал еще один шаг в ее сторону, подошел вплотную и наклонился над ней. Она не запротестовала и лишь повернулась к нему спиной.
— Не очень-то дружелюбно, — заметил мужчина.
— Это вопрос? — ответила Сьюзен.
— Нет, просто результат моих наблюдений. Не хотите со мной поболтать?
— Нет, — отрезала она, напомнив себе, что нужно оставаться в рамках вежливости, но не в ущерб решительности. — Мне бы хотелось, — добавила Сьюзен, — чтобы меня оставили в покое! Тогда я смогу допить виски, а потом убраться отсюда вон.
