«Он даст тебе шанс, не упусти его», — говорил внутренний голос.
Мартин, собрав свою волю в кулак, ждал, что произойдет дальше.
Но что ему удастся сделать и в какой момент, он пока совершенно не в силах был себе представить.
— Боитесь умереть, детектив? — спросил его собеседник.
— Нет, — ответил Мартин.
— Вот как? И я тоже. Весьма любопытно. И даже необычно, вы не находите? Однако даже у человека, который до такой степени накоротке со смертью, все равно могут оставаться вопросы. Это не кажется вам странным? Например, как относиться к процессу старения. Вообще-то, детектив, каждый борется с ним как может. Некоторые обращаются к хирургам. Я таких видел, когда сам делал пластическую операцию. Хотя, конечно, моя цель была иной. Другие тратят немалые деньги на дорогие курорты, где лечатся грязями, массажем, который бывает весьма болезненным. Третьи занимаются спортом, или садятся на разнообразные диеты, или вообще ничего не едят, кроме кофе и каких-нибудь актиний, или придумывают еще какие-нибудь подобные глупости. Некоторые мужчины отращивают волосы, перехватывают их сзади резинкой и покупают мотоцикл. Мы ненавидим то, что с нами происходит, ненавидим неизбежность всего этого, разве не так?
— Да, — ответил Мартин.
— А вы знаете, детектив, как мне удается оставаться молодым?
— Нет.
— Я убиваю.
Голос был холодный, но живой. Твердый, но завораживающий.
Его обладатель помедлил, словно обдумывая только что сказанное, а затем добавил:
— Сама потребность, пожалуй, с годами снизилась, но возросло умение. Ну, вы меня понимаете: желание делать это уже не то, зато упростилась задача… — После недолгого колебания голос продолжил: — Мир, в котором мы живем, — странное место, детектив. Без преувеличения, сплошные странности и противоречия.
Мартин снял руку с колена и придвинул ее к бедру, на несколько дюймов ближе к пистолету, пристегнутому к правой ноге повыше ступни. Он хорошо помнил очертания кобуры, в которой тот находился. Пистолет удерживался в ней одним-единственным ремешком. Ремешок пристегивался с помощью застежки, которая иногда заедала, когда детектив забывал ее смазывать. Ее требовалось расстегнуть, прежде чем выхватить пистолет. Мартин постарался вспомнить, снят ли пистолет с предохранителя, но не сумел. Он на мгновение прикрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться, но и это не помогло. В данный момент эта крайне важная для него деталь находилась за пределами его сознания, и внутренне он себя проклинал. Бритва продолжала врезаться в шею, и он понимал, что если ее положение не переменится, то, когда он дернется вперед, чтобы рывком выхватить запасной револьвер, он сам разрежет себе горло.
— Вы хотели бы убить меня, детектив, разве не так?
Прежде чем дать ответ, Мартин замешкался и слегка пожал плечами.
— Абсолютно верно, — признал наконец он.
Убийца рассмеялся:
— Ваш план в этом и состоял, согласны, детектив? Джеффри мог бы меня найти, но его стали бы одолевать противоречивые чувства. Он бы заколебался. У него появились бы сомнения, потому что я все-таки как-никак прихожусь ему отцом. Так что он не станет действовать. Во всяком случае, напрямую. И уж конечно, умоет руки в самый важный момент. Но вы будете тут как тут, и вы не оплошаете. Вы разделаетесь со мной без тени сомнения, уж у вас-то рука не дрогнет. Вы станете действовать без каких-либо угрызений совести, без малейшего сожаления… — Тут он запнулся и добавил: — Ни о каком аресте ведь не может идти и речи, не так ли? Никаких обвинений, никаких адвокатов, никакого суда, верно? И никакой огласки. Все будет шито-крыто. Вы просто устраните стоящую перед штатом важнейшую проблему, быстро и эффективно. Я не ошибаюсь?
Роберту Мартину не хотелось отвечать. Он облизнул губы, но было похоже на то, что холод этих слов заморозил всю остававшуюся в нем влагу.
Бритва еще сильнее придвинулась к его горлу, так что детектив почувствовал небольшую колющую боль.
— Верно? — спросил убийца.
— Да, — прохрипел в ответ Мартин.
Снова последовала тишина, после чего убийца продолжил:
— Этот ответ предсказуем. Но расскажите мне о сыне. Ведь вы много с ним разговаривали. Наверное, отчасти поняли, что он за человек. Как вы думаете, Джеффри мог бы тоже захотеть меня убить?
