— Мистер?..
— Клейтон. Джеффри Клейтон.
Охранник передал секретарше удостоверение, выданное властями Западной территории.
— И что вас привело сюда, в наши края, столь удаленные от вашего дивного нового мира? — спросила секретарша с неприкрытым сарказмом.
— Мистер Смит являлся поверенным человека, который разыскивается властями нашей территории в связи с выдвинутыми в его адрес очень серьезными обвинениями.
— Все отношения, которые могут существовать между мистером Смитом и его клиентами, строго конфиденциальны.
Джеффри улыбнулся:
— Кто бы сомневался.
— Так что, я думаю, он вам ничем не сможет помочь, — произнесла секретарша, возвращая ему удостоверение.
— Ну, как хотите, — проговорил Джеффри. — Однако, с другой стороны, мне почему-то кажется, что ваш патрон захотел бы принять такое решение лично. Конечно, если вы полагаете, что ему больше понравится совершенно неожиданно увидеть свое имя в постановлении суда о предъявлении обвинения в обмане или в заголовке на первой полосе в местной газете, тогда, конечно, вперед, поступайте, как считаете нужным.
Как ни странно это могло показаться, Джеффри остался доволен собой. Действовать нахрапом и брать на понт было вовсе не в его стиле, и к подобной манере поведения ему приходилось прибегать не слишком-то часто.
Секретарша уставилась на него широко раскрытыми глазами, словно пытаясь по какому-то особенному изгибу кривящихся в ядовитой улыбке губ или по морщинке на его подбородке понять, нет ли в его словах какого подвоха.
— Следуйте за мной, — наконец велела она. — Я узнаю, не сможет ли шеф уделить вам две минуты. — И, повернувшись на месте, добавила: — То есть сто двадцать секунд и ни секундой больше.
Она провела его в приемную, уставленную дорогой викторианской мебелью. Большой ковер на полу был восточный, ручной работы. В углу стояли старинные напольные часы дедовских времен. Они не совсем верно показывали время, зато тикали громко и очень солидно. Секретарша жестом пригласила Джеффри присесть на диван с жесткой спинкой и отступила за свой письменный стол, как бы дистанцируясь от незваного гостя. Подняв телефонную трубку, она быстро в нее что-то проговорила, но так тихо, что он ничего не мог расслышать, а потом повесила ее, больше не сказав ничего.
Секунду спустя открылась большая дубовая дверь, из-за которой показался и сам адвокат. Он был тощ как скелет, с длинными седыми волосами, перехваченными сзади ремешком, так что пучок их свисал ниже ворота его строгой голубой рубашки. На нем были кожаные подтяжки и серые брюки в тонкую светлую полоску, явно от хорошего портного. Итальянские туфли были начищены до зеркального блеска. Рука, которую он протянул Клейтону, была большой, костлявой и, как оказалось, довольно сильной.
— Так в чем заключается ваше дело, с которым вы ко мне пришли, мистер Клейтон? И в какой степени оно мне угрожает? — произнес адвокат сквозь зубы.
— Степень угрозы, конечно, будет зависеть от разных факторов, — ответил Джеффри уклончиво.
— А от чего именно?
— От того, что вы сделали или не сделали.
Адвокат улыбнулся:
— Тогда мне не из-за чего беспокоиться. Задавайте ваши вопросы, мистер Клейтон.
Джеффри вручил адвокату письмо, присланное матери:
— Ну как, что-нибудь вспоминаете?
Поверенный медленно прочитал письмо.
— Смутно, — ответил он. — Дело очень старое, и я не помню его в подробностях… Страшная автомобильная авария… Впрочем, я тогда об этом как раз и написал. Тела обожжены так, что их невозможно было опознать. Трагический уход из жизни.
— В том-то и дело, что интересующий меня человек не умер.
Поверенный поколебался и наконец пробурчал:
— Но здесь говорится совсем другое…
— Он не умер. И в описанной вами аварии совершенно не пострадал. А тем более в автомобильной аварии, носящей характер самоубийства.
Адвокат пожал плечами:
— Жаль, но ничего не могу вспомнить. Все это очень странно. Даже забавно. Вы думаете, этот человек не умер, даже несмотря на то, что я присутствовал на его похоронах? Думаю, я на них побывал, раз написал об этом. Вы что, полагаете, будто у меня есть привычка посещать ложные похороны?
