— Я в доме, я в доме!
Джеффри последовал за ним.
Мартин наткнулся на стену и, сделав пируэт, одновременно извернулся так, чтобы держать под прицелом весь темный вестибюль, и при этом еще передернул затвор. Раздался громкий металлический щелчок, отозвавшийся эхом в пустом помещении.
Этот отраженный стенами и потолком звук стал для Джеффри самым сильным впечатлением о штурме дома, отложившимся у него в памяти. Он заставил его на миг внутренне содрогнуться, хотя профессор лишь спустя какое-то время понял, что именно тот означал. Клейтон подошел вплотную к детективу и прошептал:
— Расслабьтесь. И скажите остальным, чтобы подошли сюда через переднюю дверь.
Мартин продолжал водить перед собой дулом то вправо, то влево, описывая им в воздухе широкую дугу.
— Что? — спросил он.
— Велите другим членам команды идти к нам. И пусть опустят оружие. Тут нет никого, кроме нас.
Джеффри выпрямился и принялся искать в полумраке настенный выключатель. Через пару секунд он его нашел и включил свет. Теперь стало очевидным то, о чем говорил Клейтон: дом был пуст. Причем совсем. Ни людей, ни мебели, ни ковров, ни портьер. Никаких признаков того, что здесь кто-нибудь обитает.
Мартин сделал вперед несколько неуверенных шагов — гулкое эхо разнеслось по всему пустому помещению, точно так же как щелчок его затвора несколькими секундами раньше.
— Ничего не понимаю, — произнес он.
Джеффри промолчал, однако мысленно обратился к детективу со следующими желчными вопросами: «Ну что, детектив, ты думал, это проще простого? Поколдовал на компьютере — и все, готово?»
Они вошли в пустую гостиную. За их спинами слышались голоса членов команды специального назначения, собравшихся у входа, в прихожей. Командир группы — тот самый, в синем костюме, — вошел следом за ними в гостиную.
— Ну что, никого? — спросил он.
— Похоже, что так, — ответил Мартин. — Но я хочу, чтобы тут все обыскали на предмет любых оставленных здесь улик.
— Еще бы! — согласился человек в костюме. — Ведь все-таки красный уровень.
Мартин метнул в его сторону красноречивый взгляд, но тот его проигнорировал и просто сказал:
— Пойду оповещу наших девушек. Пускай тоже расслабятся.
— Ага, — произнес Мартин. — Чертовщина какая-то!
Джеффри медленно шел по пустым комнатам. «Тут все не так просто, — подумал он. — Эта пустота очень многозначительна. Она о многом говорит. Надо лишь понять, о чем именно». Его размышления прервал звук голосов, донесшийся из вестибюля. Он обернулся и увидел Мартина, стоящего в центре гостиной. Его пистолет-пулемет висел у него на боку, лицо было красным от злости. Детектив, похоже, собирался ему что-то сказать, но тут в комнату вернулся командир группы:
— Эй, хотите поговорить кое с кем из соседей? Тут один из них как раз подошел узнать, из-за чего вся эта катавасия.
Джеффри быстро ответил:
— Да, я хочу! — И он быстрым шагом прошел мимо Мартина, который, фыркнув, последовал за ним к выходу.
Человек средних лет, в брюках цвета хаки и в лиловом кашемировом свитере, держащий на поводке терьерчика, который то и дело потявкивал и вертелся у ног, разговаривал с двумя членами их команды. Одна из женщин, снимая бронежилет, надетый под куртку спортивного костюма, произнесла:
— Эй, Мартин, послушай-ка, что он говорит. Возможно, тебе это будет интересно.
Детектив подошел ближе.
— Что вы знаете о владельцах этого дома? — спросил он.
Мужчина повернулся к нему, пошикал на свою собачку, впрочем без особого успеха, и ответил:
— Он никому не принадлежит. Его пытаются продать вот уже два года.
— Два года? Это ведь очень большой срок.
Его собеседник кивнул:
— Обычно у нас в поселке нового покупателя такой недвижимости подыскивают месяцев за шесть. Максимум за восемь. У нас тут очень хорошо, и все к нам стремятся. О нас даже однажды писали в главной газете штата, вскоре после того, как закончилось строительство. Прекрасная планировка, совсем недалеко от ближайшего городка, где есть все необходимое, очень хорошие школы…
Джеффри вышел вперед:
— Но этот дом отличается от других. Чем?
Мужчина пожал плечами:
— Думаю, люди считают, будто он несчастливый. Сами знаете, насколько крепко могут засесть в головах людей подобные предрассудки. Как только услышат, что он числится под номером тринадцать, так тут же дают задний ход. Я уж советовал хотя бы сменить номер.
