Арест руководителей заговора и меры предосторожности, предпринятые Советским правительством, подорвали силы врага. В день открытия Учредительного собрания контрреволюции удалось собрать и вывести на улицу лишь жалкие кучки сторонников Учредительного собрания.
В то же время сотрудниками ВЧК были предприняты срочные меры по предупреждению вооруженного мятежа в Москве. Имея достоверные сведения о том, что правые эсеры похитили из Арсенала Кремля большое количество винтовок, а кадеты готовят вооруженное выступление, чекисты выехали в Москву и организовали заставы красногвардейцев в важнейших пунктах города. В день открытия Учредительного собрания они арестовали московский комитет правых эсеров, а также лидеров кадетской партии, стоявших во главе готовившегося контрреволюционного восстания. При помощи красногвардейцев была окружена "демонстрация дворников". Арестованные "дворники" оказались переодетыми полицейскими. У "демонстрантов" отобрано свыше сотни револьверов. Этими энергичными и решительными мерами ВЧК сорвала план заговорщиков.
Хочу рассказать эпизод, связанный с раскрытием в Петрограде пункта по вербовке и отправке офицеров на Дон к Каледину. Дело это мне особенно запомнилось, поскольку я имел к нему прямое отношение.
Сотрудники главного штаба старой армии, лояльно настроенные к Советской власти, обратили внимание на то, что в главный штаб стали часто приходить бывшие офицеры. Они требовали выдать им документы, удостоверяющие их службу в старой армии и воинский чин. На вопросы сотрудников, для чего нужны им документы, офицеры давали невразумительные ответы и старались быстро скрыться. О подозрительном поведении офицеров кто-то из сотрудников сообщил в ВЧК. Сигналы о группировании офицеров и их связях с Калединым ВЧК имела и до этого случая. Феликс Эдмундович созвал оперативное совещание членов коллегии и предложил серьезно заняться офицерами.
- В этой враждебной нам среде, - говорил Дзержинский, - у нас нет своих людей, и нам не на кого опереться.
Единственный выход - внедриться туда кому-нибудь из чекистов. Правда, это предприятие связано с большим риском и опасностью. Но других средств у нас нет. Надо действовать быстро и решительно. Туда следует послать товарища, который редко бывает в городе и меньше других известен как сотрудник ВЧК.
- Разрешите мне, Феликс Эдмундович, - встал и сказал я. - Из-за занятости внутренними делами комиссии я совсем не выезжаю на операции. В городе меня вряд ли кто знает.
Мое заявление было неожиданным для присутствующих. Оно несколько удивило и в то же время обрадовало председателя ВЧК.
- Как смотрите, товарищи, подойдет Ильин для этой роли? - обратился Дзержинский к членам коллегии.
Все члены коллегии поддержали мою кандидатуру, обязав меня тщательно подготовиться к выполнению оперативного задания.
Яков Христофорович Петерс, ведавший отделом по борьбе с контрреволюцией, нашел в архиве градоначальства личные документы умершего поручика князя Мещерского и передал их мне. Достали офицерское обмундирование. И вот я, в аккуратно подогнанной офицерской форме, под видом безработного военного специалиста стал завсегдатаем тех кафе и ресторанов на Невском проспекте, которые часто посещались бывшими офицерами. Уже через два-три дня мне удалось познакомиться и подружиться с одним из офицеров, который по секрету рассказал мне о существовании подпольной организации по набору и отправке ударных отрядов офицеров на Дон к генералу Каледину. Новоявленный "друг" стал усиленно уговаривать меня записаться в отряд ударников, обещая при этом деньги и разные привилегии. После некоторых "колебаний"
и "сомнений" я "согласился" поехать на Дон. Вскоре в кафе Филиппова на Невском я был представлен главарю организации, штабс-капитану под кличкой Орел. Он внимательно проверил мои документы, выслушал рекомендации "друга" и объявил, что он включает меня в отряд ударников. Я обязан был ежедневно приходить в кафе на обед и ужин и всякий раз быть готовым для отъезда. На текущие расходы Орел выдал мне какую-то сумму денег.
