– Я согласен на роль твоего друга, Мо, – заверил он, сопровождая слова взглядом жестким и несчастным. – Но если Купер когда-нибудь уронит мяч, я не отступлюсь. Уведу тебя, ты и глазом моргнуть не успеешь.
Мне оставалось только принять, что мяч в данном сценарии – это я.
Поведение Алана в моем присутствии оставалось прежним. Он был таким же открытым и приветливым, как и всегда. Но редко обращался к Куперу или говорил о нем, особенно если я крутилась поблизости.
Я снова моргнула в надежде, что глаза привыкнут к царившей в спальне полутьме. Пошлепала рукой по прикроватной тумбочке, пока не нашла очки, чтобы с их помощью разглядеть будильник. На часах было только ноль-двадцать, но создавалось впечатление, что уже утро. Солнце теперь садилось рано, тем самым сбивая мои внутренние часы. Я села, размышляя, не считается ли выпечка в такой час трудоголизмом.
Очевидно, этим сном о Каре мое подсознание напоминало, что в настоящее время я пренебрегаю людьми вне своей постели. Единственный контакт, на который я выходила с Карой за последние несколько недель, ограничивался фотографиями, что я отослала ей с первым снегом. Меня фотографировал Купер: я стояла по пояс в сугробе и улыбалась, как последняя дура. Она тут же начала строить планы о том, чтобы навестить меня во время весенней оттепели. Думаю, причина заключалась скорее в фотографиях с Купером, нежели в непреодолимом желании повидаться со мной. Тема ее электронного сообщения гласила: «Они все так выглядят?»
– Ты в порядке? – спросил Купер, потянувшись, чтобы провести рукой по моему голому плечу. Он легко толкнулся носом в мои позвонки, глубоко вдыхая и пощипывая меня за шею.
– Да, – ответила я, помотав головой. – Странный сон о пляже… и хот-догах с чили.
Купер зевнул, притягивая меня ближе.
– Что ж, я не эксперт, но звучит, как оговорка по Фрейду.
– Да, потому что я серьезно обделена в сексуальном плане, – парировала я.
Внезапно Купер навострил уши. Он выскочил из постели, бесшумно приземляясь на ноги и бросаясь к переднему окну. Внимательно оглядев двор, он скривился.
– Купер?
– Жди здесь. Запри за мной. Не выходи, пока не позову, – велел он, обращаясь и открывая дверь.
Я заперлась и прокралась обратно в спальню за рубашкой и джинсами. Снаружи до меня доносился глубокий, отрывистый лай. Звук походил на приветствие, или предупреждение, или, возможно, то и другое вместе. Я отдернула занавеску и попыталась разглядеть фигуры на темном переднем дворе, одновременно засовывая голые ноги в ботинки Купера. Я видела лишь очертания волчьего тела Купера сразу за порогом - все его внимание сосредоточено, мех на спине ощетинился. Из леса послышался ответный лай, и Купер в мгновение ока метнулся с крыльца. Только за кромкой деревьев я разглядела огромного рыжевато-коричневого волка почти на полторы головы выше мохнатого тела Купера, неуклюже появившегося в поле зрения. Купер бросился на странного волка, как на собачью игрушку, вцепившись в мех возле рыжего волчьего хвоста. Рыжий волк схватил зубами переднюю лапу Купера, сбивая того с ног и прижимая к земле. Они катались по снегу, кусаясь и лая. Я нашарила в содержимом своей сумочки спрей для отпугивания медведей и выбежала на улицу.
– Купер, прочь! – выкрикнула я, сдирая со спрея колпачок и готовясь распылить его на странного волка, как только Купер окажется на безопасном расстоянии. Я наотмашь ударила красного волка в бок. – А ну отвали от него, ты большой, мохнатый засра…
Волк в последний момент увернулся, и носок моего ботинка почти впечатался в его грудную клетку. Странный волк взвыл. Я нажала на рычажок, и из баллончика выстрелила длинная струя химического спрея, прямо в глаза волку. Я закашлялась, стоило следам обжигающей жидкости распространиться в воздухе. Купер откатился в сторону и, обратившись, приземлился на свои человеческие ноги. Он выбил у меня из руки баллончик.
– Ты что творишь?
– Он причинял тебе боль! – закричала я. – Я пыталась помочь.
– Мне не больно, – настаивал он. – Мы просто так здороваемся.
– Что?
Позади меня громкий, грубый голос пророкотал:
