— Здравствуй, Лора! — Он произнес это низким голосом, причем весьма интимно. И остался доволен произведенным эффектом, заметив, что девушка покраснела и от стеснения заерзала на сиденье. Нетрудно было догадаться, что в краску ее вогнали отнюдь не чары Дэна.
— Ну надо же встретиться здесь! — Дэн состроил умильную гримасу, прикидываясь, что не имеет к появлению Чейза никакого отношения. — Какое совпадение! А мы как раз говорили о тебе.
— Правда? — Он положил руку на спинку стула Лоры и ехидно улыбнулся, как бы случайно коснувшись ее шеи.
— Нет, ты можешь себе представить? — не унимался Дэн. — У нас свидание, а моя спутница говорит только о тебе. Неужели я теряю профиль?
Лора, как бы защищаясь от неуместных ласк Чейза, обеими ладонями обхватила сзади свою шею. Она решилась взглянуть на него и в этот момент покраснела еще больше.
Однако мистера Дункана не так-то легко было сбить с толку. Он пододвинулся к Лоре, поцеловал ее и вновь вернулся на место, разглядывая ее опущенные глаза, чувствуя себя переполненным счастьем.
Господи Боже мой!
— Та-ак, понятно, что я здесь третий лишний. Лора, было очень приятно с тобой пообщаться! — Он вылез из-за стола, шутливо в прощальном жесте приподнял несуществующую шляпу и усмехнулся. — Увидимся.
Дэн направился к выходу, но даже со спины было видно, насколько тот удовлетворен своими маневрами. Невольно засмеявшись, Чейз отвернулся.
— Что такого смешного?
— Да этот пройдоха Дэн… — Он отодвинул волосы со щеки Лоры и слегка коснулся ее. — Ты знаешь, ведь он привел тебя сюда, чтобы заставить меня ревновать.
— С чего это ты решил? — Девушка уставилась на Чейза в полном изумлении.
— Было с чего, уверяю тебя. Дэн у нас скрытный, никому свои планы заранее не выдает. А ты действительно пришла сюда, чтобы заставить меня ревновать?
Чейз ждал ее ответа, сам не зная, что хочет услышать. Он, конечно, в глубине души надеялся на утвердительный ответ, но и в то же время боялся допустить мысль, что Лора просто и легко сходится с настойчивыми и привлекательными мужчинами.
— Нет, — сказала она. — Я пришла, потому что он обещал мне кое-что рассказать о тебе.
— Понятно, — усмехнулся Чейз, стараясь не выдавать своего волнения. — Неужели ты не могла спросить меня о том, что тебя интересовало?
Лора закусила губу.
— Видишь ли, я знаю, что так было бы правильнее. Прости меня, пожалуйста. Но ведь в чем-то друзья знают нас лучше, чем мы себя сами. Мне было просто интересно, что о тебе думает Дэн.
— Уверен, что бедняга меня слегка побаивается и боготворит одновременно. Я прав? — Чейз попробовал пошутить, но у него не вышло. Затем попытался так же безрезультатно проглотить обиду на то, что Лора ему не доверяла. — И все же интересно, что новенького ты узнала обо мне?
Но мистеру Дункану почти сразу же пришлось пожалеть о своем несвоевременном любопытстве. Да и к тому же он не был готов выслушивать переданное через третьи руки мнение друга о собственной персоне, поскольку не это его сейчас больше всего волновало.
— Много чего, — со вздохом протянула Лора, ковыряя вилкой недоеденное мясо.
Чейз насторожился и приготовился защищаться. Не обмолвился ли он случайно об Анджело? У этого балбеса хватило бы ума, можно не сомневаться.
— Кстати, а это сработало? — Лора бросила на него лукавый взгляд; чертики заиграли у нее в глазах.
— Что «это»?
— Ну… ты приревновал меня?
Он снова повернулся к девушке и поцеловал ее, на этот раз более страстно и горячо, чем в первый.
На что мисс Селинджер тут же отреагировала откровенным пренебрежением, скривив губы и даже промокнув их салфеткой.
— Дэн предупреждал, что именно так ты себя и поведешь.
— Поцелую тебя?
— Нет, станешь ревновать.
— А ты хочешь сказать, что не поверила ему?
Девушка покачала головой.
— О, Лора!.. — Он схватил ее лицо ладонями и стал целовать так страстно, как будто им довелось только что встретиться после десятилетней разлуки. — Клянусь, если бы я не был так голоден, то немедленно бы отвез тебя домой. Там бы ты быстро ощутила всю силу моей ревности.
Когда она в следующий момент взглянула на него, Чейз увидел возбуждение, горящее в ее глазах и томящее ее. Лора сама взяла его руки и прижала их к груди так, словно одновременно защищалась от собственных чувств и не желала отпускать его от себя больше никогда.
