И есть третья степень — степень чистоты и целомудрия, состояние, которое выше естества.
Иоанн Лествичник (Слово 15):«…конец же чистоты — умерщвление тела (т. е. телесных движений), предваряемое умерщвлением нечистых помыслов».
Иоанн Лествичник (Слово 15):«Чистота есть вышеестественное отречение от естества, и поистине преславное соревнование мертвенного и тленного тела с бестелесными духами».
Иоанн Кассиан (Послание к Кастору…, кн.6, гл.4):«Иное дело быть воздержным, и иное — чистым, пришедшим в невозмутимое состояние целомудренной непорочности и девственной невинности. Такая добродетель приписывается одним девственникам и девственницам душою и телом, какими признаются, например, в Новом Завете оба Иоанна (Предтеча и Евангелист), а в Ветхом — Илия, Иеремия, Даниил. На их степени стоящими не несправедливо почесть и тех, кои по падении долгими подвижническими трудами и ревностным взысканием потерянного достигли подобного им состояния чистоты и непорочности душевной и телесной, и жало плоти чувствуют не столько по нападению срамной похотливости, сколько по движению лишь естества».
Авва Херемон (Собеседование второе Иоанна Кассиана, гл.11):«Полная целомудренная чистота от начатков воздержания от похотных мыслей и движений отличается совершенным успокоением плотских возбуждений и покоем от них. Совершенно созревшее целомудрие всегда хранит невозмутимою и необходимою и непоколебимою чистоту тела и души и есть не что иное, как святость. Это бывает, когда «плоть», перестав «похотствовать на духа», начинает согласоваться с его желаниями и добродетелью и когда они оба соединятся между собою твердым миром и, по изречению Псалмопевца, как братья, станут жить вкупе (Пс. 132, 1). — Тогда и Бог с ними бывает, ибо говорится, «что в мире место Его» (Пс. 75, 3), то есть, не в шуме брани и борьбы со страстьми, а в мире целомудрия и в постоянном покое сердца. Почему когда кто, чрез погашение плотских страстей сподобится стяжать это место мира, то в то же время сделается и жилищем Божиим».
Иоанн Лествичник (Слово 15):«Целомудр тот, кто и в самом сне не ощущает никакого движения или изменения в том устроении, в котором он пребывает. Целомудр, кто навсегда стяжал совершенную нечувствительность к различию тел».
Путь к чистоте может быть различным.
Иоанн Лествичник (Слово 15):«Иной связал сего мучителя подвигами: иной — смирением, а иной — откровением Божиим. Первый подобен утренней звезде, второй — полной луне, а третий — светлому солнцу; но все имеют жительство на небесах. И как от зари свет, а по свете воссиявает солнце, так и о сказанном можно разуметь и видеть это на самом деле».
Конечно же, такого состояния человеку невозможно добиться собственными силами, это делает благодать Божия.
Иоанн Лествичник (Слово 15):«Никто из обучившихся хранению чистоты да не вменяет себе приобретение ее; ибо невозможное дело, чтобы кто-нибудь победил свою природу; и где природа побеждена, там познается пришествие Того, Кто выше естества; ибо, без всякого прекословия, меньшее упраздняется большим».
Нил Синайский (Письма, п.343):«немного нахожу таких, которые, подобно каким-то неодушевленным камням, совершенно нечувствительны к страсти, так что и во сне не бывает у них страстных возбуждений. Это есть Божие даяние, как из материнского чрева рожденным евнухами. А при чины такого дара известны одному только Богу, по дающему оный иным не подвизавшимся и не трудившимся».
Но даже и чистые сердцем были внимательны к себе до конца своих дней.
Иоанн Лествичник (Слово 15):«Не верь во всю жизнь твою сему бренному телу, и не надейся на него, пока не предстанешь Христу. Не думай, что ты по причине воздержания пасть не можешь; ибо некто, и ничего не вкушавший, был свержен с неба».
И им необходима определенная брань уже не так с плотью, как с превозношением души так и вражьими наветами.
Никита Стифат (из Добротолюбия, 2-ая сотница):«…для третьих (бес блуда бывает) испытанием и камнем Лидийским… (Третьи) — протянувши(е) уже крыло ума к созерцанию, когда они только что сделали сильный порыв к совершеннейшему бесстрастию».
