Вьетс разогнула указательный палец.
— Это то, что мы называем четырехступенчатой лестницей. Если хоть одна ступенька сломается, никто не сможет долезть до верха.
— То есть, как я понимаю, дотащить Скоггинса до суда будет непросто.
— Роуз, на самом деле мне нужно было бы снять сапоги, чтобы подсчитать на пальцах все ступеньки этой лестницы, а вам, я вижу, хочется, чтобы все кончилось еще до финального поединка. Я чувствую это по вашим глазам.
Роуз попробовал — и, к его удивлению, ему это удалось — представить Вьетс без сапог, а также без прочих деталей ее костюма. Усилием воли он заставил себя вернуться к делу. Вьетс заслуживала большего, чем воображаемое раздевание. Однако, несмотря на всю его решимость, соблазнительный образ так скоро не улетучивался. Вьетс допивала вторую чашечку, когда Роуз стал думать вслух.
— Итак, время опять работает против меня. Если я прав, Уорвик хочет надавить на водителей Карстайрза и усилить свои шансы в этой борьбе в то время, когда все пытаются сохранить видимость блаженного неведения. Даже если Скоггинс и предстанет перед судом, это произойдет гораздо позже сражения. Суд не вернет Джерил и не нарушит планов Уорвика. — Роуз представил его в виде крысы, сидящей на груде золота. — Уорвик желает выиграть чемпионат, и он убил Джерил, это часть его плана.
Для Роуза это было так же очевидно, как боль в его голове. Он посмотрел на Вьетс, которая только. пожала плечами и выпила еще чашечку своего напитка.
— Может быть, да, а может быть, нет.
— Лейтенант, вы когда-нибудь встречались с Уорвиком?
Вьетс рассеянно покачала головой. Роуз продолжил, хотя не был уверен, что Вьетс его слушает. Пока он говорил, она смотрела в пустую чашечку, чуть подняв голову, словно прислушиваясь к чему-то очень далекому.
— Он из тех, с кем вы однажды знакомитесь и тотчас начинаете или любить, или, скорее всего, ненавидеть. Здесь не может быть середины, спросите у Диллона. Я это понял еще до того, как он послал Скоггинса убить Джерил.
— Вы не можете этого знать.
— Вы правы, но я помню, как Скоггинс посмотрел на меня, прежде чем нажать курок. Словно мы оба знаем секрет — он и я. Я знаю, что Уорвик многое выиграет, если один из воинов Карстайрза умрет. Мне известно и то, что, проведя с ним десять минут, я уже не мог выносить его вида. Возможно, это неразумно, но я нутром это чувствую. Уорвик — вот кто виноват, пусть у нас даже и нет доказательств.
Роуз встал и направился к выходу.
— Куда вы отправитесь теперь, роботомальчик? Вьетс поглядела на него, отведя взгляд от пустой чашки.
— Вы собираетесь сделать какую-то глупость? Вы хотите свести все мои усилия на нет, роботомальчик?
Роуз заметил вызов в ее глазах и разочарование в голосе. Она заслуживала лучшего, чем возня во всей этой грязи и разборки с ним, бестолковым Джереми Роузом. Она должна иметь возможность делать свою работу без его, Роуза, вмешательства, но он слишком долго позволял событиям вести его за собой. Настало время захватить инициативу и восстановить контроль над течением своей жизни. И он ей солгал:
— Нет, лейтенант Вьетс. Я возвращаюсь в отель, чтобы поспать и принять пару болеутоляющих таблеток. Я вас больше не потревожу.
Солярис-Сити, Солярис 7 августа 3054 года
Металлическая дверь резко отворилась, бросив пятно света на тротуар; шум и суета в помещении контрастировали со спокойствием и пустынностью улицы. Сюда, за порог, спотыкаясь и хватаясь рукой за дверь, вывалился огромный человек. Рычание и ругательства неслись ему вслед, но гигант, казалось, не слышал их. Следом из проема дверей вынырнула другая фигура, женская, и двинулась по тротуару.
Гигант посмотрел на женщину, затем заглянул в помещение и широко улыбнулся тем, кто остался там.
— Всем спокойной ночи. Завтра я вернусь сюда с призом в руке.
Из комнаты раздались взрывы хохота.
— Если ты переживешь эту ночь, О'Ши, считай, что тебе здорово повезло, а о турнире и думать забудь. Илэйн — это тебе не боевой робот, ее твоими неуклюжими атаками не возьмешь!
Едва зубоскал умолк, как вновь раздались взрывы хохота. О'Ши покачнулся так, словно в него выстрелили.
