Она покорно протянула руки.
- Теперь ляг, свяжем ноги.
Она легла.
- Бекшик, ослабь узлы. Чего мучить без нужды?
- Сколько раз говорить, Нелюб? Я уже не Бекшик, я Фома.
- Какой ты Фома? Одно слово - ордынец!
- Глупая башка, Нелюб! Трое лучших ордынцев насовсем приехали в Москву. Звали их Бахтый, Хидырь, Мамат. Все приняли крещение. Теперь они - Анания, Азарий, Мисаил. Нешто не ведаешь?
- Впервой услышал. Подсоби Немиру домовину принести.
Татарин с третьим охранышем внесли огромный сосновый гроб.
Евфимию в него вложили, прикрыли крышкой. Она уж ничего не видела, вдыхала смолянистость сосны, ловила струйку воздуха сквозь дырку, ощущала, как её несут, ставят домовину на погребальный одр. Потом слышала голос Васёныша:
- Прощай, улица Даньславлева Прощай, Господин Великий Новгород!
Лошади тронулись. Тряско, жёстко было Евфимии в гробу. Лишь тонкую дерюжку подстелили псы Васёныша.
И вдруг движенье замерло. Раздались грубые вопросы:
- Кто таковы? Откуда?
- С Ярышевой улицы Славянского конца, - отвечал Немир. - Тело погребаем. Только что отпели в каменной церкви Святого Василия. Везём на загородный погост.
- Не ищете ль кого? - вкрадчиво спросил Нелюб.
- Костромского князя Василь Юрьича. Был среди зыбежников. Посадник повелел не упустить.
- Не мешкай, проезжай! - прервал говоруна сердитый голос, обращённый к погребалыцикам.
Вновь тронулись… Ещё остановились дважды… Преодолели большое расстояние, и Всеволожа услыхала над собою Неонилу:
- Как ты, боярышня? В сердцах отрезала:
- Никак!
Вот кони стали. Крышка сброшена. Бекшик-Фома освободил вязницу от вервия. Она высунулась из-под дерюжного навеса. Местность была порозжая: ни деревца, ни кустика. Князья с охранышами снимали смирную одежду: кукули, чёрные понки.
- Действо окончено! - оповестил Васёныш. - А с тобой, Офима, - обратился он к боярышне, - мой поступок сослужил мне службу дважды: первое - ты не сбежала, второе - помогла счастливо миновать рогатки. Здешние волостели меня ловили, аки зверя ценного. Ан, не поймали!
Князья с охраной извлекли со дна телеги оружие. Косой махнул возатаю:
- Гони во-о-он в то сельцо на окоёме!
Невдолге оказались в малой деревеньке с соломенными крышами. Всего одна изба под деревянной кровлей.
- Как именуется сей град? - спросил Косой у встречной бабы.
- Сижка, - сказала та.
- Чей дом? - Он указал на лучшую избу.
- Нашего сотского Данила Божина.
- Гойда! - крикнул князь своей дружине. Тотчас изба была окружена, хозяин изгнан.
- Шиши! - вопил Данило Божин.
- Не шиши, а княжьи люди, - возразил Нелюб.
- Что ж вы, горожане, с нами делаете? - возмущался сотский.
- Горожане - жители, а селяне - души, - хохотал Немир.
- Не казнись, - спешился Василий Юрьич. - Переночуем, кое-что съедим и выпьем. Завтра сызнова воспрянешь духом.
Хозяйка с Неонилой принялись сбирать на стол. Хозяин с детьми взобрался на поветь пережидать непрошеное гостеванье. Князь Роман вышел во двор смыть дорожную пыль. Василий Юрьич, как был, уселся на скамье у печи, свесив буйную голову. Какие неотвязные мысли тяготили её, Бог весть.
Евфимия прошла за перегородку, где высилась красная кровать с подушечными кострами[8] под потолок. В растворенное оконце она увидела Бекшика-Фому, торчащего у ворот. Немир с Нелюбом в углу двора обихаживали коней. Пленница была взаперти. Не под замком, под крепким приглядом.
Неонила принесла Евфимии воду и сряду: умыться и опрянуться после столь злосчастного пути. Когда занавесь ненадолго отхлынула, боярышня углядела сквозь дверь перегородки, как вошедший Немир что-то истиха объявил Васёнышу.
Хозяйка, выставив еду, удалилась. Взошёл в избу князь Роман, готовый к застолью. Василий Юрьич сел насупротив, как был, даже не распоясавшись, бряцая мечом по скамье.
- Офима! - воззвал он громко. - Потрапезуй с нами!
- Нужды нет, - ответила Всеволожа. - Потрапезую одна.
- За руку тебя весть? - встал Косой, снова забряцав ножнами по скамье.
Евфимия вышла и села в торце стола.
- Давненько не бывал в Нове Городе, - начал подобающую застольную речь князь Роман. - Вижу, нравы там зело поиспорчены заезжими иноземцами. Нынче новгородца от немца по сряде не отличишь. Вместо безрукавой короткой поддёвки - камзолик! Хотя иному татарский архалук больше личит. Камзолы зелёные, а щи несолёные!
