— Что случилось затем? — осторожно спросил Бляйбтрой. Чем тише он говорил, тем женственнее звучал его голос.
— Честно говоря, я не знаю. Воспоминания о последних часах перед аварией стерты. Больше того, что вам рассказал, я не знаю. Мой тесть говорит о ретроградной амнезии. Праздник у Константина, разговоры на обратном пути — все это стерто. — Марк безрадостно рассмеялся. — К сожалению, только это. За остальное теперь отвечаете вы.
— Хм.
Врач скрестил руки на груди, что подчеркнуло недоверчивый тон его следующего вопроса.
— А воспоминания о последних секундах в машине так и не вернулись?
— Вернулись. Частично, но лишь с недавних пор. Правда, я не уверен, что из этого сон, а что случилось на самом деле.
— Интересно. Что же вы видите во сне?
Марк махнул рукой.
— Обычно на следующее утро я помню только несвязные обрывки диалогов. Сандра уговаривает меня и умоляет не препятствовать.
«Ты же сам всегда говорил, что цель оправдывает средства? Разве это не твой жизненный девиз?»
«Ты сошла с ума, Сандра. Цель никогда не может оправдать смерть».
— Чему вы пытались воспрепятствовать?
— Понятия не имею. Предполагаю, что мое подсознание играет со мной злую шутку, и я говорю здесь о несчастном случае.
Марк раздумывал, стоит ли рассказать профессору действительно все детали их последнего разговора, когда тот задал самый мучительный из всех вопросов:
— Почему она отстегнулась?
Марк сглотнул. Один раз, другой, но комок в горле лишь увеличился.
— Я не знаю, — наконец сказал он. — Сандра потянулась назад, вероятно, чтобы достать что-нибудь перекусить. Она была на шестом месяце, и мы всегда имели с собой сладости на случай неукротимого голода. А он наступал регулярно, особенно когда Сандра сердилась.
Марк задался вопросом, достал ли кто-нибудь плитку шоколада из бардачка, прежде чем сообщения об аварии появились в прессе, и у него перехватило дыхание.
— Что случилось затем? — тихо спросил Бляйбтрой.
«Я вдруг увидел, что Сандра что-то держит в руке. Фотографию? Она показала мне снимок, но он был бледный и крупнозернистый. Я ничего не разглядел. Я вообще не уверен, происходило ли это на самом деле. Потому что я вижу это только в своих снах, хотя день ото дня они становятся все более отчетливыми».
Марк пока рассказал об этом только своему тестю, и то лишь потому, что считал сновидения побочными эффектами медикаментов, которые он должен был принимать из-за осколка.
— Потом лопнула шина, — продолжил он. — Машина дважды перевернулась, прежде чем…
Марк попытался улыбнуться. По какой-то абсурдной причине он считал, что в настоящем должен преуменьшать значение трагедии перед незнакомыми людьми.
— Затем я очнулся в клинике Зеннера, а остальное вы можете прочитать в медицинской карте, — сказал он.
Бляйбтрой кивнул.
— Как вы себя чувствуете с тех пор?
Марк взялся за полупустой стакан. На то, чтобы долить воды, у него уже не было сил.
«Так, как чувствует себя человек, у которого на совести смерть жены и нерожденного сына».
— Я чувствую усталость, вялость. Любое движение дается мне с трудом. У меня болят суставы и голова. — Он попытался усмехнуться. — Отправьте меня в дом престарелых, и мне будет о чем там поговорить.
— Типичные признаки тяжелой депрессии.
— Или любой другой смертельной болезни. Я как-то погуглил эти симптомы. Первым делом выскочила реклама похоронной службы и магазина гробов.
Бляйбтрой приподнял левую бровь, чем еще раз напомнил Марку о жене. У Сандры от природы были изогнутые брови, которые придавали ее лицу неизменное удивленное выражение.
— Эти жалобы появились у вас только после аварии?
Марк медлил с ответом. Вообще-то и раньше бывали дни, когда он чувствовал себя как выжатый лимон — утомленным и разбитым, словно с похмелья, хотя не пил ни капли алкоголя. Константин очень беспокоился и за две недели до смерти Сандры уговорил его полностью провериться, включая анализы крови и томографию, но в итоге ничего необычного не обнаружили.
— Скажем так, авария не улучшила моего состояния…
Раздалось тихое жужжание, и Марк не сразу понял, что это будильник его наручных часов напоминает об очередном приеме таблеток. Он вытащил две продолговатые капсулы из крохотного карманчика, который по загадочной причине спрятан в правом кармане большинства джинсов. Раньше он хранил там жвачку.
