- Хреновый боец. - Руслана покосилась на открывшуюся дверь и заторопилась. - Ой, обход пришел, я тебе перезвоню.
Она торопливо сбросила вызов, как раз, когда послышался голос вошедшего врача - темноволосого высокого мужчины лет тридцати пяти.
- Доброе утро, дамы. - при звуках его голоса две женщины в палате принялись кокетливо поправлять прически, а Руслана уставилась довольно мрачно.
- Начнем с нашей новенькой. - мужчина присел на стоявший рядом стул, зашелестел историями болезней. - Итак, Руслана, меня зовут Алексей Романович, я ваш лечащий врач.
- Очень приятно. Я вчера немного того была...
- Это нормально. - улыбнулся мужчина, но девушка не отреагировала.
- Я точно сломала ногу? Что теперь будут делать?
- Осколочный перелом, так что, Руслана, будем оперировать. - Алексей Романович посмотрел на чуть позеленевшее лицо девушки. - Что такое?
- Я в жизни в больницах не лежала. - прошептала та, борясь с желанием спрятать голову под подушку. - И операций не было.
- Ну так это чудесно. Так, давайте пробежимся с вами по истории болезни. - мужчина задал кое-какие вопросы, осмотрел Руслану. Та же все переваривала новость про операцию.
- Значит так, Руслана, - Алексей Романович закрыл ее историю болезни, - к вам я подойду сегодня где-то после обеда, когда будут готовы анализы. Там поговорим обстоятельно, обсудим и решим, когда вас оперировать. Не бойтесь, хорошо? Ну же, с парашютом прыгать не боялись, а тут прямо дрожите.
- Все в первый раз пугает. - вяло отшутилась Руслана. Ей больше всего сейчас хотелось взять и проснуться. Она даже украдкой пару раз ущипнула себя за руку. Резкая боль подтвердила: все происходит наяву.
- А ты правда с парашютом прыгаешь? - спросила соседка по палате - невысокая девушка лет тридцати, с полностью загипсованными ногами. После ухода Алексея Романовича больные вернулись к прежним занятиям. Те, кому можно было ходить, ушли на процедуры, остальные кто читал, кто возился с телефоном.
- Прыгаю. - Руслана кивнула на пострадавшую ногу. - Допрыгалась вот.
- Наш врач классный. - сообщила соседка, которую звали Нина. По крайней мере, Руслане казалось, что именно это имя она услышала, когда знакомилась утром со всеми.
- Это не отменяет того факта, что я уже боюсь операции.
День в больнице тянулся и тянулся. Приехавшая Кира Леонидовна привезла дочери ее любимые вкусности и читалку. И на то, и на другое Руслана отреагировала сдержанно, зато поинтересовалась, нельзя ли отпроситься домой.
- Меня тут бесит все! - тихо жаловалась она матери, косясь на задремавших соседок.
- Руська, ну не маленькая, потерпи уж. Раз так получилось, придется пока тут полежать.
- Тупо получилось! Дурацкая ямка!
- Никто не застрахован. - Кира Леонидовна не говорила избитые фразы про «сама виновата» и «я же предупреждала». Потому что понимала увлечение дочери и не хотела сейчас делать ей еще хуже. Все уже произошло, к чему расстраивать человека еще сильнее?
Кира Леонидовна просидела с Русланой до обеда, но после засобиралась, пообещав прийти вечером.
- Приготовлю сейчас мужчинам нашим поесть. - она поцеловала насупленную дочь, у которой опять разболелась нога. - И приеду к тебе. Не скучай, не ворчи и помни, что все будет хорошо. А операция нужна, раз врач сказал.
Руслана только закатила глаза, понимая, что спорить бессмысленно. День в больнице сделали ее чуть раздражительной и капризной. Девушке не нравилось неподвижно лежать, не нравился специфический больничный запах, присутствие посторонних людей, ее бесила собственная беспомощность. И то, что обезболивающие не убирали боль полностью.
Отправив Арине, Дане и Гельке сообщения с просьбами выкрасть ее отсюда в ближайшее время, Руслана закрыла глаза и постаралась поспать. Но мешали соседки по палате, болтавшие по телефону и между собой. Девушка продолжала лежать, стиснув зубы и все стараясь понять, в чем она так согрешила, за что ей в наказание теперь приходится валяться здесь, а не смеяться с приятелями, в ожидании прыжка.
Еще и погода за окном совсем испортилась: в стекло то и дело ударяли капли дождя вперемешку с первым снегом.
